И всё это несчастье приключилось со всеми нами лишь потому, что люди, в руках которых к 1991-му году сосредоточилась огромная власть, сделали ни что иное, как самовольно покинули пост. Вероятно, в детстве, в начальной школе, им не повезло с первой учительницей, и смысл рассказа Леонида Пантелеева «Честное слово» остался для них туманным.
А для меня нет! В том-то и дело! И не только для меня! Поистине, десятилетие между 85-м и 95-м годами является ничуть не меньшей трагедией, чем послереволюционные годы!
И то, что новым олигархам не нужна культура — это понятно. Им же ничего не нужно, кроме лимузинов, блядей и «домашних кинотеатров» со звуком dolby surround. И это при том, что все они туги на ухо, и редкие экземпляры способны отличить «моно» от «стерео».
И мы сдались. Мы предали самих себя, не имея на то иных причин, кроме недостойных.
Талантливый человек должен встать с колен! Он должен понять, что он не слуга, а Царь! И что те, кто сегодня считают себя господами, являются ими лишь потому, что мы это им позволяем.
Поймите же, они ничего не могут сами! Всё держится только на нас и наших мозгах, истинное предназначение коих — уносить нас в такие необозримые дали и в такие удивительные миры, где никогда не бывать человеку средних способностей.
И ещё. Не надо ложного гуманизма! Не надо даже задаваться вопросом, имеет ли Талантливый Человек право причинять боль бездарностям, ежедневно пожирающим его святой мозг. Имеет! Имеет такое право! Только он, Талантливый Человек, его и имеет!
6
Как-то раз, декабрьским зимним (понятное дело, что зимним — ведь декабрьским же — не июльским!) вечером возле клуба «Дом» в Москве, прямо перед концертом ансамбля спонтанной импровизации «e69», где и поныне я состою клавишником, один очень славный Водолей по имени Дэн, кстати, гражданин Украины, задал мне риторический и при этом прямой вопрос: «Макс, блин! Я не понимаю, почему песни „Новых праздников“ до сих пор не крутятся по всем радиостанциям?!» «Ха-ха! Я тоже этого не понимаю!» — ответил я, после чего Иван Марковский разразился заливистым смехом и тоже сказал «ха-ха», после чего продолжал так: «Это потому, ха-ха, что у тебя нету денег! Неужели, ха-ха, ты этого до сих пор не понял?»
Признаюсь честно, я до сих пор этого не понимаю. То есть, я понимаю, что это действительно никак не иначе, но не понимаю, почему это именно так и почему, собственно, у меня их нет. И это при том, что «Новые праздники» — лишь один из множества моих проектов, каждый из которых всегда отвечает поставленным эстетическим задачам и находит благодарных читателей или слушателей в тех референтных группах, на которые он мною изначально рассчитан. А то, что этих читателей или слушателей немного (всего пара-тройка сотен человек), является исключительно следствием того, что у меня нет надлежащих выходов на средства массовой информации. Выходы на неё есть у меня только в качестве моей работы на них в печатном или телевизионном варианте и совсем в ином качестве, сугубо подчинённого характера. При этом нельзя не учитывать того обстоятельства, что те люди, которым удаётся ознакомиться с моим творчеством, принимают его, мягко говоря, очень тепло. Иными словами, если говорить о процентных соотношениях, то 90-та процентам представителей тех категорий, которым я адресую свой тот или иной продукт, действительно принимают его не на уровне «Да, неплохо», а на уровне «ЗдОрово! Надо же!», то есть девяти из десяти «молодых интеллектуалов» нравятся мои романы. Девяти из десяти девочек нравится то, что я называю попсовыми песнями, то есть те же «Новые праздники». Девяти из десяти маргиналов-эстетов нравится моя «альтернативная» музыка. Как видите, при таком раскладе вопрос о том, почему у меня нет денег в «олигархическом» смысле, является не просто открытым, а требует немедленного решения!
Проблема в том, что люди непоследовательны в своих рассуждениях. Все мы слишком рано останавливаемся и слишком рано поднимаем руки. Понятно же, почему у людей талантливых нет денег, а если они появляются, то зарабатываются отнюдь не на том, что для них является действительно важным. Это что, блядь, заговор? Ну так, давайте, блядь, разбираться! Разбираться, блядь, как это так получилось, что всё по-настоящему талантливое и искреннее не имеет никаких шансов на выживание!
Всё, что по-настоящему волнует Художника, он сам же и отметает, занимаясь «самозомбированием» типа: «Ну… это никто не напечатает… Этого народ не поймёт… Эта песня слишком хорошая — её в ротацию не поставят… А с такой музыкой в России без мазы даже пытаться… А это слишком сложно… А это слишком смело… А это слишком „то“, а это слишком „сё“…»