Что-то подсказывало мне, что я стал далеко не первым его подельником. И, возможно, не последним.
Мы ступили на лестницу. Насчитал ступеней тридцать, а потом сбился, вновь окидывая взглядом учебный корпус. Вот башенные часы вчера из-за ливня я и не увидел. Нихеровые такие часы, я вам скажу. Наверное, это они будут оповещать студентов о том, что пара закончилась.
Далее следовало просторное крыльцо, а сразу после него — массивные двери со стеклянными вставками. Через них мы вошли в главный зал, и местная архитектура всё еще не переставала меня удивлять.
Мрамор, лепнина, колонны… Был бы знатоком архитектуры, описал бы красоты учебного корпуса лучше, но, к сожалению, разбирался только в станках, коих в главном зале не было ни одного. Вот незадача.
— Нам сюда, — кивком указал Роман на коридор по левую сторону. — Третья дверь. Запоминай.
Напротив третьей двери в том коридоре мы и остановились. Вернее, дверей, одну створку из которых я приоткрыл и вошел в светлую столовую.
Начищенный до блеска пол, белые стены с деревянными вставками. Каждый из длинных столов был рассчитан студентов на восемь, а вдалеке виднелась… линия раздачи? Дети аристократов берут поднос и занимают очередь за пюрешкой с котлетой? Видать, я всё-таки зажрался, раз предположил, что здесь будут расхаживать официантки и предлагать господским ребятам меню. Поди, и белье постельное в общаге менять придется самостоятельно.
Ну, делать нефиг! Подошли к линии, взяли по подносу и встали в очередь всего из четырех человек. Готов поспорить, что если бы заявились сюда во время завтрака, обеда или ужина, очередь увеличилась бы раз в десять, а то и больше.
Но недолго я наслаждался спокойствием и вкусными, щекочущими ноздри, ароматами еды. Повариха успела пропустить только одного студента, когда позади меня началась непонятная возня.
— Вот ты где, Гордеев… — раздался немного погодя громкий шепот за моей спиной. — Я тебя тут с восьми утра, между прочим, жду, а ты и не торопился.
Обернулся с постной миной, чтобы встретиться взглядом с виновницей почти всех моих бед, но наткнулся на непроницаемые солнечные очки.
— Знаешь, любой страус, засовывая голову в песок, восхитился бы твоими навыками маскировки, — прокомментировал ее первый сегодняшний фортель. — Признавайся, у кого очечи стырила.
— Не стырила, а попросила и мне одолжили, — прошипела Полиночка, поглядывая по сторонам.
— Как сказал бы Станиславский… Хотя ты не в курсе, кто такой Станиславский, так что проехали. Скажи мне лучше, зачем тебе вещи опять понадобились, с которыми мы вчера всё решили.
— Ты что, ментал? — напряглась она, приспуская очки.
— Хуже, — мотнул головой. — Так зачем?
— Они уже здесь. Рыскают, как охотничьи псы, и алчут вернуть меня домой. Мне нужно… мне нужно мои вещи обратно!
— Так ты же сама их забрала.
— Ничего я не забирала! — возмущенно топнула ножкой княжна.
— Как это?..
Шестеренки в моей голове закрутились с бешеной скоростью. Чемодан был опустошен — это неоспоримый факт, но при том, видать, не Полиночкой. И почему-то я верил искреннему возмущению, отражавшемуся на ее лице. Но если это не ее рук дело, и мой сосед здесь тоже не при чем, тогда… кто?
— Итак, есть две новости, — решил подвести к сути плавно. — Хорошая для меня и плохая для тебя. С какой из них начать?
— С хорошей для меня!
— Хитро, — покачал указательным пальцем перед ее лицом, — но такими новостями не располагаю.
Тем временем очередь продвинулась еще на одного, и я сделал один широкий шаг в сторону поварихи.
— Но раз уж ты выбрала хорошую, начну с нее, — продолжил, улыбнувшись. — Ночью некто неизвестный опустошил мой чемодан, и теперь мне не нужно заморачиваться с тем, куда всё это добро спрятать.
— Чего?..
— А плохая для тебя… Ночью некто неизвестный опустошил мой чемодан, — чуть более выразительно повторил я. — На этом всё.
Нет, я не идиот. Понимал, что вышеуказанная новость плоха для нас обоих, и хрен его знает, чем закончится история канувшего в Лету арсенала. Но какому магу в магической, мать ее, академии чисто теоретически могли бы пригодиться эти железки? Ну еще там по мелочи… У нас тут целый факультет боевиков имеется, и эти ребята куда опаснее совокупности всего, что хранилось в долбанном чемодане.