— Маг? — вскинул парень бровь.
— Скорее, местная легенда, — отмахнулся отец. — Даже будучи владельцем, он никогда не усаживался за игровой стол. Странный факт, если же он, в самом деле, был так удачлив, как о нем говорили.
— Не удивилась бы, если б эти так называемые очевидцы выходили отсюда с потяжелевшими кошельками, — осклабилась Елизавета, а молчаливая девушка, сидевшая рядом с ней, закивала. Мария всегда смотрела в рот старшенькой, не особо задумываясь о собственном мнении. — Места, обрастающие легендами, приносят хорошие деньги своим владельцам.
— А кто был первым владельцем? — решил уточнить Роман. — Случаем… не Гордеевы? — всего лишь предположил он и понял, что попал в точку, как только брови отца медленно поползли вверх.
— Не сами Гордеевы, но их ближайшая родня, в самом деле. Если быть точнее, то Алексей Григорьевич Черевин. Его дочь приходилась матерью Павлу Платоновичу Гордееву.
— Вот оно как… — задумчиво протянул Роман.
— Может, перейдем уже от истории к настоящему? — предложил Марк, явно недовольный поднятой темой. — Какая разница, кто владел «Счастливчиком» раньше, если сейчас его развитие и прибыль зависят только от нас?
— Согласна, — поддакнула Елизавета.
Однако в мыслях Роман уже и так перескочил от прошлого к настоящему. Достаточно было припомнить пару кубиков в руках своего соседа по комнате, который постоянно подбрасывал их перед выходом, чтобы усомниться в том, что легенда о счастливом владельце — всего лишь легенда.
Странная и забавная привычка Димитрия стала лишь отправной точкой для его дальнейших выводов. Родство с владельцем «Счастливчика», подозрительная везучесть в игре, поспешный уход из игорного клуба и последующая облава студенческого совета… Интересная вырисовывалась взаимосвязь. И чем дольше Роман размышлял об этом, тем лучше складывалась общая картина происходящего в его голове.
Парень практически не участвовал в дальнейшем обсуждении бизнес-плана. Периодически кивал, отвечал коротко и по существу, не углубляясь в подробности. Его интересовало сейчас лишь одно — верны ли его догадки относительно реальных способностей Димитрия, а если и да, то каким образом этому парню, а до того и его родственникам, достались силы, которых не должно было существовать?
С тех пор как на Земле, около четырех сотен лет назад, открылись первые порталы в иные миры, и магия пропитала всё вокруг, все известные магические способности были тщательно описаны и досконально разобраны по полочкам людьми как Российской Империи, так и остальными. Эти силы отбирались первыми охотниками у иномирских тварей во время их убийства и передавались следующим поколениям, которые со временем образовали собственные рода и заняли высокое положение в обществе.
Но ни один род, насколько было известно Роману, не обладал способностью к подчинению и управлению удачей. Ни один. Тогда… откуда же она взялась? Разве что была такая тварь, убийство которой даже спустя столько лет оставалось в тайне. И учитывая, насколько большими перспективами сулила подобная способность своему обладателю, понятно, почему.
Тогда другой вопрос. Как он мог бы использовать силы Гордеева в собственных интересах?
— Горде-е-ев…
Взявшийся из ниоткуда очевидный клон Полиночки продолжал неумолимо надвигаться на меня, а я так же медленно продолжал отступать, не понимая, что мне делать с ним дальше. Избавляться надо от твари — это само собой, но как сделать это… гуманнее, что ли? Эх, трудно подобрать слово, когда она уже лифчиком кружевным светит.
— Это… это… — раздался позади меня дрожащий голос Каменецкого. — Как мы такую громадину раньше не заметили-то?!
Я обернулся к нему на свой страх и риск, но парень будто бы и не замечал соблазняющую меня блондинку. Вместо этого он смотрел куда-то вверх и охеревал от увиденного не по-детски.
А вот Ломоносов пялился как раз туда, где княжна демонстрировала свои прелести, и его так же перекашивало от ужаса, как и нас с Михаилом. Вот только слова, которые он хрипло из себя выдавил, ни с первым, ни со вторым явлением не сочетались никак:
— Мама?.. А ты что здесь делаешь?
Я снова повернулся к шепчущей мою фамилию девушке, заставляя шестеренки усиленно закрутиться в голове и выдать хоть какое-то рациональное объяснение происходящему. И первым, что пришло мне на ум, было…