Зря я надеялся, что отыщу Пересмешника в темном и душном зале, но и каких-либо инструкций по конкретным действиям для каждого, кроме Рябчика, он не выдал. Разве что собирался проделать всё сам не без помощи своих способностей, однако так в нашей среде дела не делались.
— Пересмешник, — громко прошептал, прикладывая палец к наушнику, — что мне делать?
— Получать удовольствие от показа, — огорошил он меня. — Нечасто выпадает шанс проникнуть на закрытое мероприятие.
— Чего?.. А этот… как его там… Данила?..
— Я уже его принял вместе с остальными. Уверяю, ничего делать не нужно. Всё под контролем. Оставайся в зале и постарайся не привлекать к себе внимания. Артефакт скоро будет у нас. Это всё.
— Эй! — вновь позвал я его, но после коротких помех на том конце не раздавалось ничего кроме молчания.
Не понял… Меня что, в утиль решили списать? На кой я тогда вообще был здесь нужен?
— Эй! — крикнул чуть громче, изо всей силы вдавливая наушник в ухо, и ответом мне снова послужила тишина. — Ты что, мой папочка, что ли?!
Я начал медленно закипать. Так долго ждал очередного задания, чтобы проявить себя и сбросить накопившееся напряжение, а меня просто выставили на задний план. Мы же одна, мать ее, команда! Никогда не думал, что с таким остервенением захочу принять участие в организованном ограблении, но… обидно же, блин!
Вдохнул, выдохнул, пока негатив не захлестнул меня целиком. Ну, раз уж у них всё так лихо схвачено и без моего участия, ничего не остается, кроме как вернуться в фургон и ожидать их возвращения. Было бы глупо, помешай я им в самый ответственный момент всего лишь из жажды новой дозы риска. Шлейфер уж точно осталась бы этим крайне недовольна.
Но вот одна из дверей в коридоре распахнулась, и из комнаты вместе с клубами пудрового дыма вышла миниатюрная девушка со светлыми волосами, стянутыми в жиденький хвостик. И в сером фартуке, утыканном заколками, кисточками и ножницами.
— Ой… — вздрогнула она, столкнувшись со мной взглядом. — А вы… вы кто?
Порывы моей души всё-таки оказались сильнее рациональных намерений, а душа моя жаждала полномасштабных зрелищ и собственного в них участия. Аж кубики засияли сквозь плотную ткань штанов, пока мысли незнакомки перестраивались в соответствии с удачным исходом в мою пользу.
— Ох, дайте-ка угадаю! — внезапно воодушевилась она. Ну-ка, ну-ка… — На место всё еще не прибыл один модельер. Вы-ы-ы… Аркадий Сагайдашкин?! — перешла она под конец на ультразвук.
— Именно, — кивнул я, коротко поклонившись. — Аркадий Сагайдашкин к твоим услугам, мой рахат-лукумчик. Надеюсь, кондиционер у вас рабочий, потому что скоро… здесь будет очень жарко.
Но если б я только знал, к чему приведет мое невинное вмешательство в ход операции… я бы сделал отсюда ноги еще в коридоре. Жаль, что я не ясновидящий.
Глава 15
— Проходите, проходите, Аркадий! — лучезарно улыбаясь, провела меня работница в гримерку.
Или как там эта зона на модных показах называется? Не знаю, участия ранее не принимал. Но всё ведь когда-нибудь бывает впервые.
Здесь стояло легкое марево пудры. Гримерные столики были расставлены вдоль стен, и за ними уже кипела бурная деятельность как моделей, так и стилистов, распространяющих смрад косметических средств. Чуть дальше располагалась зона для переодевания с ширмами и бесчисленным количеством занятых всяким не особо практичным для ношения в повседневной жизни тряпьем.
Итак, какое из этого тряпья… как бы моих искусных рук дело? Даже стыдно немного стало за этого Сагайдашкина. Лучше бы интерьер помещений проектировал, а не вот это вот всё. Хотя сердцу, как говорится, не прикажешь.
— Сюда, сюда, — продолжала вести меня девушка к ширмам и тряпкам.
Краем глаза увидел восседающего в одном из кресел перед зеркалом Пересмешника. Проучить бы его, чтобы неповадно было меня на задних позициях оставлять. Добыть артефакт раньше него и свалить. Тогда весь его план накроется медным тазом, а я удовлетворю свое слегка завышенное в последнее время эго, и все останутся в плюсе.
— Коллекция, которую вы представили в этом сезоне, просто протрясающая! — с восторгом подметила блондинка, как только мы остановились перед…
Это на тело одевать вообще можно, нет? От количества страз на висящем передо мной шмотье слепило глаза, и я сделал над собой невероятное усилие, выдавив улыбку.
— Потому я и стал мастером своего дела, дорогуша. В каждый стразик и пёрышко вложена моя душа.
— Но почему вы без маски? — указала она на постер, подписанный моим новым временным именем.