— …обагряли реку, — со вздохом завершил за него, поднимаясь на ноги. — Становишься предсказуемым.
Вряд ли у обитателей здешних мест нашлась бы более эффективная вещица для подъема, чем мой перстень. Чего не скажешь о моих академских подружках, способных отхватить половину истребителя и не подавиться. Правда, половина летательного средства всё равно не позволила бы мне покорить вершину, так что…
Никогда прежде альпинизмом не занимался, однако всё когда-нибудь бывает впервые. Преобразил перстень в крюк для скалолазания, продублировал его, взял по одному в каждую руку и, стиснув зубы, полез наверх.
Неистово верил в то, что удача не позволит мне сорваться, да и тело в форму я более-менее привел, будучи членом охотничьего клуба. Рывок за рывком, ноги во впадины…
«А ты целеустремленный малый! Смотри только от натуги не обосрись, аха-ха-ха!»
Центральный медицинский центр…
Ночью ранее…
Дверь лаборатории осторожно приоткрылась, после чего в нее заглянула максимально сосредоточенная физиономия Чижика.
— Чисто, — шепнул он соучастнику.
И оба мужчины, перетупив порог комнаты, рассредоточились, дабы отыскать цель сегодняшней операции и поскорее свалить из охраняемой области. Желательно в сжатые сроки, поскольку лаборанты работали здесь круглосуточно и нагрянуть могли в любой момент.
Медицинские халаты и на Чижике, и на Пеликане трещали по швам, но подготовиться команде как следует не дали. Это во-первых. Ну а во-вторых сегодня ясновидящего с ними не было, как и человека, способного четко и слаженно координировать действия членов тайной гвардии Маргариты Шлейфер. Всё приходилось вывозить на собственном горбу, но приказ — есть приказ. Какие бы условия для его исполнения ни создали.
— На букву «г» ищи. Я пока на стрёме постою, — скомандовал здоровяк, сам тщательно осматривая стеклянные полки, заполненные пробирками с красного цвета содержимым. Сегодня он решил, что будет за главного, и его аж распирало от самодовольства.
— Здесь по слогам, — отозвался Пеликан с противоположной стороны лаборатории.
— Значит, на букву «го», — быстро нашелся Чижик. — Угораздило же ее научиться составлять договора магические. Куда спокойнее без них было, согласись?
— Ага. Так, нашел!
— Пробирку нашел?
— Нет, букву «го»!
— Да чтоб тебя…
Шаркающие шаги послышались за дверью, и оба вторженца навострили уши.
Ложная тревога. Работник потопал куда-то дальше, а мужчины с еще большим энтузиазмом принялись за поиски.
— Сколько раз мы уже сюда наведывались? — никак не мог удержать себя Чижик от недовольного ворчания. Несмотря на угрозу раскрытия.
— Раз пятнадцать, — ответили ему.
— Раз пятнадцать… — вымученно протянул тот. — Уж со временем-то можно было наизусть тут всё выучить.
— Вот, теперь точно нашел! Гордеев… который Димитрий, да?
— Да. Переливай пару капель в пустую, глотай давай и валим отсюда нахер. На меня эти очкастые дрожь нагоняют. Терпеть не могу людей, умнее меня раза в три. И пробирку на место вернуть не забудь! А то будет, как в тот раз…
Пот струился по лбу, ладони взмокли. Мышцы налились свинцом, и я едва ли ощущал свое тело. Двигался, скорее, на автопилоте, нежели сам. Так что когда завидел прорубленную в скале широкую платформу, устремился к ней, буквально обретя второе дыхание.
«Ты куда, куда?! Никакого отдыха, малец, иначе… иначе мой священный храм твоего лентяйства не оценит!»
— Тебе-то какое… дело… оценит или… или нет?.. — процедил сквозь зубы, цепляясь за уступ и отдавая последние силы на то, чтобы подтянуться. А взобравшись, отполз от края на безопасное расстояние и в позе морской звезды растянулся на нагретом камне.
«Разумеется, я желаю, чтобы ты своими глазами сумел лицезреть все благородство, всю мощь моей обители! Так что… быстро возвращайся на дистанцию и ползи дальше, жалкий смертный, покуда солнце еще высоко!»
— Либо ты лицемер, каких поискать, либо… — приподняв голову и прищурившись, устремил взгляд в непроглядную черноту пещеры перед собой, — …скрываешь здесь что-то важное.
«Эх, подловил, малец! Лицемер я еще тот, твоя правда…» — с жалостливой интонацией прогудел тот.
— И всё-таки второго этот факт не исключает, — поднялся на негнущихся ногах, преобразил оба крюка в перстень и с видом победителя спора надел его на палец.