У них были разные корпуса, разные башни, совершенно несоразмерно разные стволы пушек, не говоря уже про внешние модули и окраску. Разумеется, ни одна армия в реальном мире не смогла бы содержать подобный зоопарк, но игра в этом плане предоставляла воистину неограниченные возможности. Словно зачарованный, я разглядывал чужие машины, начиная даже ощущать определённую зависть человека, всю жизнь проездившего на мопеде и вдруг узнавшего, что существуют спортивные мотоциклы.
Вражеские танки время от времени резко дергались, слегка сдавая назад, беззвучно изрыгая из пушек длинные шнуры огня и клубы дыма.
- Ну что там, командир, не достаём ещё? - спросил у меня в наушниках голос Серпилина.
Я спохватился и принялся крутить ручки, подводя перекрестье прицела командира к ближайшей вражеской машине. Несколько вражеских танков оказались в наших пределах досягаемости, а вот дальше перекрестье целеуказателя почти замерло, двигаясь в сторону техники синих крохотными рывками.
- Серпилин, какова дальность стрельбы нашей пушки? - громко спросил я, одновременно отыскивая глазами на карте обозначения масштаба.
- Технически, можем произвести выстрел на восемь километров, - сказал Серпилин.
По моим прикидкам получилось, что целеуказатель как раз и замер примерно на этом удалении от нашей машины. Осталось сказать "спасибо", что я нахожусь в игре, а не командую реальной самоходкой.
- Механик, стой, - скомандовал я, понимая, что стрелять на ходу никакого смысла нет.
Самоходка дёрнулась и встала. Я приподнялся и завертел головой. Впереди поднимался кверху зелёный склон холма, справа и слева раскинулся заливной луг, ограниченный вдалеке тёмно-зелёной древесной массой, а позади виднелись самые настоящие скалы, с узким проходом, из которого, мы, видимо, по вводной игры, и выехали.
Мы что, одна-единственная гаубица на такой превосходной позиции? Отлично!
Быстро наведя целеуказатель на ближайший вражеский танк, я нажал на кнопку. Вокруг танка появилось легкое серебристое свечение в форме звезды. И как это я раньше такое изменение не замечал?
- Цель вижу, - тут же сказал Серпилин. - Бронебойным!
Я буквально спиной ощутил, как здоровяк-заряжающий взмахнул позади меня весьма немаленьким бронебойным снарядом. Лязгнул досылатель. Я быстро перевел целеуказатель и ещё дважды нажал на кнопку в рукояти прицела. Два вражеских танка обзавелись серебристыми маркерами цели, а значит, появились в прицеле наводчика. И пока Серпилин по ним работает, я мог позволить себе отвлечься.
Это открытие меня вдохновило.
Перед тем, как оторваться от прицела, я решил дождаться первых результатов. Наводчик сам себе скомандовал "Огонь!". Я вздрогнул, и даже перестал на мгновение дышать от жуткого грохота выстрела - оказалось, что в открытой рубке он звучал для экипажа совсем по-другому, чем в закрытой. Мне показалось даже, что я оглох, но желание удостовериться, что всё идет по плану, отодвинуло прочие переживания в сторону. Я успел насчитать шестнадцать ударов пульса в ушах, прежде, чем вражеский танк вдруг дёрнулся, и на его башне появилась хорошо заметная пробоина.
- А ведь мы подбили его, парни, - сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал равнодушно.
- Ура! - рявкнул экипаж.
Вражеский танк не задымился и не взорвался, но замер неподвижно и признаков жизни больше не подавал.
- Бронебойным! - скомандовал Серпилин.
Я спокойно стащил с головы шлемофон, нацепил наушники и включил рацию.
Суматошная скороговорка боя оглушила и ошеломила. Сразу десяток наверное игроков орали на одной частоте, требуя помощи, ругаясь или выкрикивая координаты какой-то цели.
- Эй! - крикнул я на всякий случай, в надежде привлечь внимание. Да куда там.
- Левее брода заходи, левее!
- Я горю, прикройте!
- А нас вообще арта здесь есть?
- Блииииин, у меня снаряды кончились!
Перебросив переключатель в положение "слушать всех", я убедился, что в общем эфире обстановка ещё хуже. Тут уже противники в открытую ругались друг на друга, и орали при этом так, словно по-настоящему гибли в горящих танках.
Тем неожиданнее было увидеть, как на корпусе рации зажглась невидимая до того зелёная лампочка, подсветившая переключатель "Личный канал связи". Я быстро протянул руку и перебросил маленький рычажок вверх.
- Привет, Лом, - раздался в наушниках спокойный дружелюбный голос. - Вижу, один здесь бегаешь - вот, решил прикрыть. Работай спокойно.
Грохнул выстрел. казённик пушки прыгнул назад, выбрасывая гильзу, но я даже не посмотрел на него, соображая: что же такое я только что услышал? Потом до меня дошло, и я резко поднялся со своего сидения. Справа от меня из лесу выехал танк, причем, судя по зелёному контуру, это был союзник. Союзник! Который сам заговорил со мной!
Сердце бухнуло в груди и зачастило. Я вцепился в микрофон и чуть возбуждённее, чем следовало, заорал:
- Да, привет, слышу тебя, алё!
- Ну, молодец, - хмыкнул игрок, сидящий сейчас наверняка у обычного компа.
Я сделал несколько глубоких вдохов: теперь главное всё не запороть. Развернул панорамный прицел, разглядывая увеличенное изображение дружественного танка. Приземистый корпус, прямоугольная башня, длинный ствол. Антитанк?
Информационный ярлык гласил, что союзника зовут "Андер".
- Да, конечно, спасибо, - заторопился я. - Вовсю работаю и место здесь удобное.
В прицел было видно, как союзный антитанк развернулся в мою сторону, словно игроку было недостаточно видеть меня на мониторе, а захотелось ещё и разглядеть в прицел.
- Понимаешь, я - обычный человек…, - начал я, и в этот момент пушка за моей спиной снова грохнула, оглушая и обдавая пороховой гарью.
- Прикольно, - с иронией в голосе сказал союзник. - Я тоже.
- Но я оказался в сложной ситуации. И мне очень нужна твоя помощь! Можешь позвонить…
- Ура! - рявкнул мой экипаж, видимо отмечая очередную победу.
- Чего? - удивился в наушниках голос союзника.
- Слушай, это очень важно, - горячо сказал я, одной рукой отбиваясь от, дёргающего меня за комбинезон, заряжающего. - Вопрос жизни и смерти. Дело в том, что я застрял в игре. Я словно бы целиком нахожусь здесь, а это значит, что тело мое возле компьютера, лежит в коме. Надо известить одного человека о том, что я нашел Саурона…
Союзный антитанк вдруг превратился в огненный шар и спустя миг на его месте остался лишь обугленный дымящийся остов. Ещё через секунду нашу самоходку накрыл жуткий грохот, а в лицо ударила волна тёплого воздуха.
Я растерянно таращился на остатки союзной машины. Что случилось? Что, чёрт побери, произошло?!
- Не так быстро, - сказал вдруг в наушниках мягкий, слегка картавящий голос.
От неожиданности я вздрогнул и посмотрел почему-то на микрофон. Голос явно принадлежал молодому мужчине, и, судя по неприятному металлическому дребезжанию, был изменён с помощью какой-то программы.
- Что случилось? - наконец спросил я, пытаясь подавить нарастающее внутри раздражение. - Ты кто такой? Что с моим союзником?
- Я его подбил, - спокойно ответил мой новый собеседник. - Или ты думал, что раз позиция удобна для стрельбы, то её кроме тебя никто не видит?
Я чуть было не обругал его, но вовремя одумался. Какая разница, в конце концов, кто позвонит от моего имени полковнику Комарову: представитель "зелёных" или член команды "синих"?
- Ладно, только погоди, не убивай меня сразу, - сказал я ему миролюбиво. - Мы даже стрелять больше не будем. Выслушай меня и потом подобьёшь.
- Ну, валяй, - развеселился он. - Только дай команду экипажу прекратить огонь.