- Ты всех победил, командир? - спросил Серпилин.
Что это? Сарказм? Бота научили шутить?
- Нет, я решил подорвать себя гранатой. Но не успел. Правда, понял это только сейчас, просматривая итоги боя, перед тем, как сесть за стол.
- Командир, давай, едрить, без загадок, - сказал Зверев.
- Мы в этом бою прикрывали самоходки "синих", так? - спросил я, адресуя вопрос всем сразу.
- Так, - дружно, хоть немного и вразнобой, ответил экипаж.
- Ну так они нас и уничтожили. Эти самые самоходки. За секунду до того, как я подорвал гранату. Тем, кто водит машины "синих" и "зелёных" в бой, абсолютно плевать на то, что "серые" их защищали. Мы мобы, а значит - никто.
Помимо моей воли, последние слова прозвучали драматично, повергнув экипаж в мрачную задумчивость.
- А может, они не по нам стреляли? - спросил Серпилин. - Может, просто случайно попали?
- Нет, Серп, - сказал я со вздохом, - по нам. Танкетки "зелёных" к тому времени уже окочурились. А та штука, что убила наш бронетранспортёр - её же не было видно в прицел. Сомнений нет: оценив, что опасность миновала, "синие" решили заработать ещё один фраг. И убили нас. После того, как мы собой пожертвовали ради них.
- А я всегда говорил, едрить, что от этих гадов, "синих", нечего ждать хорошего, - сказал Зверев.
- Вот твари уродские, - Ложкин вроде бы и ругался, но получалось это у него удивительно беззлобно.
- И что поменяется, если мы выйдем из ангара без пулемётов? - спросил Серпилин. - Нас точно так же подобьют, только мы даже ответить не сумеем.
- Может - да, а может и нет, - ответил я. - Ценность подбитого врага определяется калибром его пушек, толщиной брони и уровнем платформы. У нас самая простая ходовая часть, тонкая броня и никаких стволов на борту. А это значит, что наша ценность в качестве трофея вплотную приближается к стоимости потраченных на нас снарядов. А то и дешевле. И смысл атаковать наш броневичок, становится мало отличимым от нуля.
- Но что мы будем делать на поле боя без оружия, командир? - осторожно спросил Серпилин.
- Разберёмся, - уверенно сказал я и одним движением пальца полностью починил, уже заправленный к этому времени, бронетранспортёр.
- А как же…, - начал было говорить Серилин, но в этот момент мир вокруг резко скрутился в узел, и тут же стремительно развернулся, буквально вбив меня в сиденье бронетранспортёра. И хотя, чего-то подобного я и ожидал, всё равно от неожиданности у меня перехватило дух.
Вместо привычного медленного растворения стен ангара, за окнами мелькала блекло-жёлтая, выжженная солнцем, степь. Ревел двигатель, снаружи доносился грохот множественных разрывов, машина мелко вибрировала и подпрыгивала на незримых ухабах, что воспринималось уже как вполне привычная часть атрибутов любого боя. Наш бронетранспортёр без особых причин мчался в бескрайнее море жухлой травы и редких кустиков, покрытых коричневыми листьями, словно увлекаемый невидимой чудовищной силой, противостоять которой он просто не мог. Возможно мне показалось, но в этот раз Ложкин сумел развить какую-то совсем неприличную, по меркам бронированных машин, скорость - по всей видимости сказывалось снятие двух, пусть и не слишком впечатляющих огневой мощью, пулемётов.
Прежде, чем погружаться в оперативную обстановку, я оглянулся. Оставшись без оружия, Серпилин и Зверев сидели рядышком на широкой лавке, держась руками за пирамиду из деревянных ящиков, занявшую значительный объём десантного отсека бронетранспортёра. Против обыкновения, лица их выражали растерянность и беспокойство.
Резко отвернувшись, я заметил в правом окне несколько бронированных машин неизвестной принадлежности, как и мы стремящихся куда-то вперёд, но безнадёжно от нас отстающих. Что происходит, с первого взгляда понять оказалось решительно невозможным, и я приложился лицом к маске прицела командира.
Игровая оптика быстро расставила всё по местам.
Наш бронетранспортёр мчался впереди цепи самых разных машин "зелёных", наступающих на позиции "синих". Видимо, для придания этому наступлению живительной динамики, в считанных десятках метров позади машин двигался настоящий огневой вал артиллерийских разрывов, грозя мгновенно уничтожить любой, даже самый тяжёлый танк, в случае малейшего промедления.
"Синие" впереди, хоть и уступающие численно "зелёным", имели куда более выигрышную позицию: "закопанные" по башню в землю тяжёлые длинноствольные антитанки расстреливали лавину наступающей бронетехники противника, как мишени в тире. И хотя дистанция быстро сокращалась, все больше машин "зелёных", полыхнув напоследок длинным ярким дымным факелом, отставали от общей громыхающей массы и через несколько секунд скрывались в пелене сплошных разрывов огневого вала.
Ухватив всю картину буквально одним взглядом и не сумев оценить замысел гейм-дизайнеров, я повернул рукоять, "поднимаясь" над полем боя. До первой линии, закопанных в землю танков "синих" оставалось не больше двух сотен метров, а всего таких линий было три. И огневые точки в них располагались в шахматном порядке, обеспечивая "синим" возможность стрелять во фронтальном направлении, без перекрытия друг другу линии огня.
Примерно в километре позади третьей линии виднелся край густого леса, но у меня возникли сомнения, что игроки "зелёных" этот лес наблюдают. Это у меня, номерного моба, не было проблем смотреть сквозь "туман войны" и видеть в глубине лесного массива обширную поляну, густо уставленную серыми самоходками. Едва заметные параболические линии, тянущиеся из леса к огневому валу, подгоняющему "зелёных" к позициям "синих", не оставляли сомнений в том, что динамику в этом бою обеспечивают мои непосредственные коллеги - мобы-артиллеристы. Только, в отличие от меня, эти мобы были настоящие и чётко выполняли указания игрового сценария.
Расклады оказались не слишком удачными для моего несложного плана, но отступать было поздно. Да и большой разницы не было: если я всё верно рассчитал, то поле боя, количество игроков и вид огневого контакта не имели ровным счётом ни малейшего значения.
- Проходим позиции "синих" насквозь, - сказал я громко, на всякий случай прижав пальцами ларингофон к горлу. - В третьей линии ищем танк с бронёй потолще, и становимся позади него. Серп, Зверь, я один что-ли наблюдение вести буду?
- Доступно, - коротко буркнул Ложкин и слегка довернул машину, чтобы не въехать в ближайший здоровый окоп с антитанком "синих". Серпилина и Зверева точно ветром сдуло - оба почти мгновенно оказались на своих местах.
Я продолжал наблюдать сверху за развитием боя. В тот момент, когда наш бронетранспортёр промчался на полной скорости сквозь оборонительные порядки первой линии "синих", серые гаубицы в лесу прекратили вести огонь и огневой вал позади наступающей армады "зелёных" исчез, оставив после себя лишь пылевые облака, расползающиеся во все стороны. И сразу стало понятно, что в этой атаке у "зелёных" каждый воюет сам за себя.
Часть машин продолжала рваться вперёд, часть - замедлила ход и остановилась, ввязавшись в дуэль на заведомо проигрышных для себя условиях, а несколько самоходок даже начали сдавать назад, явно пытаясь набрать более безопасную дистанцию. Логику каждого игрока в отдельности понять было можно, но в целом получилось бестолковое смешение боевых порядков в кучу-малу. Вместо бронированной лавины, готовой смести всё на своём пути, перед позициями "синих" образовалась "каша" из танков и самоходок, в которой "зелёные" выглядели полностью готовыми к "съедению". На секунду я даже пожалел, что не могу слышать происходящее сейчас в эфире.
Устланное чадящими тушками подбитых машин поле, весело засверкало яростными вспышками близкого хаотичного боя и, хотя горящих "синих" тоже поприбавилось, потери "зелёных" выглядели намного больше.
Мы тем временем проскочили вторую линию "синих" и приближались к третьей. По нам так никто ни разу и не выстрелил, что давало надежду на правильность моих предположений.