- И Бегемов, разумеется, согласился, - сказала, молчавшая до этого момента, Оксана.
- С превеликой радостью, - подтвердил Абрамов. - Да у него, собственно, и выбора никакого не было.
- И что же этот самый Рон потребовал от Бегемова? - спросил Комаров.
- Фактически, он взял его в рабство, - сказал Абрамов. - Требовал сопровождать себя на поле боя, выполнять разные приказы. В целом, как мне видится, ничего особо обременительного, но сам Бегемов вспоминает об этом с ужасом и стыдом, и отказывается подробно описывать.
- И как вся эта история в бредовых тонах связана с нашим Ломушкиным? - спросил Комаров.
- Я и не утверждал, что связана, - возразил Абрамов, - и даже наоборот, призываю не делать поспешных выводов. Тем не менее, кое-что любопытное я вам сейчас расскажу. Совсем недавно в этом его сне, внутри игры, появился новый игрок по имени Лом. И Рон сразу сосредоточил всё свое внимание на этом новом игроке. Правда, подчинить его обещаниями, как он подчинил Бегемова, Рону не удалось. И тода Рон открыл на Лома самую настоящую охоту.
- Вообще бы не заинтересовало, если бы не совпадения имени, - сказал Комаров.
- Это ещё не всё, - сказал Абрамов. - Хорошо сидишь? Возьмись за край стола руками на всякий случай. Из разговоров с Ломом, которые Рон вёл в игре по рации, а Бегемов случайно подслушал, выходило, что Лом - сотрудник правоохранительных органов, а Рон подстроил Лому ловушку, которая и затащила его в игру.
Потрясённый до глубины души Комаров, посмотрел на Оксану, но та лишь задумчиво рисовала что-то на листе бумаги.
- И что ты думаешь про это? - требовательно спросил Комаров. - Как учёный, как медик и мозгоправ, как трезвомыслящий человек, в конце концов! Это что же, означает реальный перенос личности в игру? Это что же, Фёдор сейчас в полном сознании, и продолжает ловить Саурона там, в игре? Бред, не верю! Это просто какой-то чудовищный развод, чья-то очень глупая и крайне опрометчивая шутка!
- Есть простое объяснение, - после лёгкой заминки, сказал Абармов. - До того, как я успел поговорить с Бегемовым, к нему в палату впёрлось несколько пациентов из соседних палат, прочитавших в социальных сетях, что рядом с ними лежит человек, вышедший из "геймерской комы". Я разговаривал с ними - они не хотели ничего дурного, а медсестра не уследила. В общем, они рассказали Бегемову и про "геймерскую кому", и про сотрудника силовых ведомств, потерявшего сознание во время игры, а далее, и без того перегруженная психика Бегемова, запросто могла породить некие ложные воспоминания о том, что он с Ломушкиным в своём сне-игре встречался.
На минуту в кабинете воцарилось молчание. Потом Комаров как бы нехотя кивнул и медленно сказал:
- Да, это, пожалуй, всё объясняет. Кроме одного.
- Чего же? - спросил Абармов.
- Откуда эти пациенты узнали фамилию нашего офицера? Она нигде ранее в новостях не мелькала. Или я что-то пропустил? Оксана?
- Я проверю, - озадаченно сказала девушка. - Но насколько помню - нет, не мелькала.
- Как бы то ни было, - сказал Абрамов, - существует достаточно простое объяснение осведомлённости Бегемова, позволяющее обойтись без диких фантазий.
- Само по себе - да, - тихо сказал Оксана. - А в совокупности со множеством других странностей…
- К сожалению, от дальнейших разговоров Бегемов категорически отказался, а на следующий день сбежал из клиники, - сказал Абрамов. - А до этого говорил, что у него слишком мало времени и что ему скоро возвращаться обратно в игру. У человека настолько мощная фобия по отношению к компьютерам, что даже не знаю, стоит ли вообще всё это принимать во внимание.
- Нет-нет, - сказал Комаров, - мы ничего отбрасывать не будем. Не исключено, что самая экзотическая версия может в итоге и подтвердиться. Но поверить в то, что люди в "геймерской коме" обмениваются каким-то образом информацией… Телепатия, что ли? Как мне прикажете поверить в телепатию?
- А в цифровую копию личности вы верите? - тихо спросила Оксана.
- Ты под нос себе всякую тарабарщину не бормочи, - сказал ей Комаров, - а доложи лучше, что успела накопать по своей части.
- Как я и предполагала, у информационной компании в социальных сетях по дискредитации нашего ведомства, обнаружился заказчик, который грамотно срежиссировал информационную атаку и оплатил публикации двух десятков популярных блогеров. Идентифицировать его мы, к сожалению, не смогли.
- Ну, кто бы сомневался, - буркнул Комаров.
- Ответили мне и на новый запрос из службы поддержки "Стального кулака". Они не контролируют аккаунты, переведённые в разряд "мобов", т.е. компьютерных персонажей, усложняющих геймплей. Этим занимается особый программный модуль, приобретённый компанией как дополнительная библиотека к платформе, на которой построена игра. Но обнаружили, что вплоть до перевода в мобы, аккаунт Ломушкина управлялся игроком. Если смотреть по времени, получается, что это продолжалось и после впадения Ломушкина в кому. Так что, возможно, вы были правы и Саурон действительно взламывает аккаунты игроков. Только вот зачем? Если бы он воровал ресурсы и каким-то образом монетизировал их, то однократного захода в любой аккаунт было бы достаточно. И при этом даже в разговоры с жертвами вступать не надо.
- Скажите, - вмешался вдруг в разговор, молчавший до этого Абрамов, - мне одному кажется, что если допустить, что в "геймерской коме" человек каким-то образом продолжает по-настоящему играть в игру, многие части нашей головоломки вдруг логично встают на место?
- Ты же сам нам всё время не давал двигаться в этом направлении, - возмутился Комаров. - Всё рассказывал про научный подход и трезвость мышления. Давай теперь, обоснуй своё предположение.
- Не могу, - пожал плечами Абрамов. - Просто не понимаю, как ещё собрать факты в стройную последовательность.
- Да нет у нас никаких фактов, - сказал Комаров. - Мы обладаем не фактами, а какими-то огрызками фактов, и однобокое их освещение. Поэтому и не понимаем, как сложить эту мозаику. Больше нужно информации, намного больше! Что-то у тебя ещё есть, Оксана?
- Ещё один однобокий факт, - смущённо сказала девушка. - Я говорила вам, что сняла данные с трёх камер наблюдения, установленных в кабинете с игровым компьютером и соседнем помещении, где сидел медик. Там действительно нет ничего нового, кроме, пожалуй, одного.
- Так-так-так, - заинтересованно сказал Комаров. - Ну?
- Непосредственно перед потерей сознания, Ломушкин смотрел какое-то видео, - сказала Оксана. - Просматривал он его, к сожалению, в шлеме, не выводя на экран, но увеличив картинку, я обнаружила, что пластик стола можно рассматривать, как своего рода зеркало. В его отражении видно светлое пятно под нижним краем шлема, которое меняется в зависимости от того, что показывают экраны внутри. Так вот, незадолго до того, как Ломушкин упал, это пятно мерцало с высокой частотой и явно меняло цвет.
- И что это по-твоему могло быть? - с интересом спросил Комаров.
- Не знаю, - честно сказала Оксана. - Похоже на музыкальный клип какой-то - слишком часто и разноцветно мерцала картинка. Но я подумала, что можно попробовать частично восстановить хотя бы основные характеристики этого мерцания и проанализировать, на что это могло быть похоже. Связалась с коллегами из управления, мне предоставили машинное время и хорошего кодера. Если получится, сможем хотя бы примерно понять, что смотрел Ломушкин перед впадением в кому. Ведь, наверняка, оно и будет причиной этой комы, верно, профессор?
- Не исключено, - задумчиво сказал Абрамов. - Тем более, раз вы говорите, что было видно разноцветное мерцание. Возможно, какая-то трансовая техника или впадение в транс произошло случайно.
- Не верю я больше ни в какие случайности, - сказал Комаров.
Тонкий вибрирующий сигнал, идущий из-под стола, заставил всех вздрогнуть.
- Прошу меня простить, - сказал Комаров. - Руководство желает срочно пообщаться. Ступайте вниз, к Ломушкину, а я к вам присоединюсь позже.
Понятливо кивнув, Абрамов поднялся и, пропустив девушку вперёд, вышел из кабинета и аккуратно закрыл за собой дверь. Только тогда Комаров нажатием кнопки заблокировал вход, убрал в сторону деревянную панель и снял трубку с телефонного аппарата. В тот же момент засветился небольшой экранчик и на нём появилось изображение человека в генеральской форме.