— Ох, мессир, — застонала Сильвия. — Если госпожа узнает… муж… пропаду ведь. Эти «снежые дьяволы» везде шныряют, донесут!
— Вейриэны не вмешиваются в дела лордов. А твоей госпоже немного осталось. И что тогда с тобой будет? На равнине тебя казнят как приспешницу ведьмы. В горах без покровительства клана ты не проживешь и ночи. Бедная моя Сильвия… я увезу тебя в свой замок, будут у тебя и новые платья, и веселые балы… — говоря, он положил ее на шкуры, ослабил шнуровку на лифе и поднял юбки, обнажив ее ноги. И разделся сам.
Он был восхитительно сложен, этот беловолосый негодяй, и всю нелепость матушкиной затеи я тогда узрела воочию. Я и раньше знала, чем отличаются кобели и суки, жеребцы и кобылы, и после каких действий появляются щенки и жеребцы… Но у людей — не так наглядно.
Бедняжка Сильвия растаяла от поцелуев, закрыла глаза, а юный лорд брезгливо поморщился, подняв янтарные очи к темному своду, в тот угол, где на широкой полке среди шкур пряталась я.
Затаив дыхание, я зажмурилась: вдруг меня выдаст отблеск свечи в глазах, да и противно было и скучно. Думала — тайна тайн, а тут — какие-то собачьи игры и безобразное сопение. Пока они там возились, я тысячу раз пожалела, что забралась сюда: жарко, душно, от шкур воняет, в глазах мутится… Видимо, я опять сомлела, потому что проснулась, когда Наэриль уже одевался.
— Вы прекрасны, Сильвия, — скучающим тоном сказал мерзавец. — Благодарю вас.
— Я никогда такого не испытывала, мессир… — пролепетала она, — вы как бог…
— У нас будет много таких волшебных часов, когда я увезу вас. Завтра же. Не будем ждать.
Сильвия тоже поднялась, оправила лиф и подол платья.
— Мессир, я не заслужила такого счастья. Вы ведь от скуки здесь со мной развлеклись, я понимаю. И я должна быть рядом с принцем.
— Должна? — улыбнулся Наэриль, приподняв ей голову за подбородок и проникновенно глядя в ее глаза. — Ты была его кормилицей и можешь испытывать к нему чувства сродни материнским, тем более он такой миленький. Но у Лэйрина есть наставник. Мальчику его возраста уже не нужна нянька. Так зачем, милая? Неужели ты — его настоящая мать, поэтому он так не похож на других детей Хелины?
— Ах, мессир, если бы вы знали! — Сильвия некрасиво усмехнулась. Открыла рот, чтобы продолжить… и упала навзничь. В ее горле торчало узкое, полупрозрачное, как льдинка, лезвие. Через миг обильно хлынула кровь, забрызгав лорда.
В глазах у меня потемнело, и я потеряла сознание.
— И что мне делать с таким учеником? — услышала я голос наставника Рагара.
Я мигом пришла в себя. И обрадовалась: все приснилось! В хранилище горел факел, никаких трупов не было, в открытую настежь дверь врывался свежий воздух.
Рагар снял меня с полки, поставил перед собой и, сев на корточки, внимательно посмотрел в глаза.
— Ваше высочество, у нас случилось несчастье. Ваша бывшая кормилица Сильвия сорвалась в расщелину и разбилась.
Невольно я бросила взгляд на шкуры, лежавшие на полу. Крови нигде не видно, но… мех был другим. Я точно помнила рыжеватый волчий окрас. Сейчас наверху лежали серебристые.
— Вы всё поняли, принц?
— Да. Я понял. Всё.
Лорда Наэриля в замке уже не было, я так и не плюнула в его мерзкие глаза, как намеревалась: он спешно уехал, якобы получив срочное известие из дома. Матушка ни словом не обмолвилась о несчастье. Может быть, ей даже не сказали всех подробностей: она была очень плоха и редко приходила в себя.
Сэр Лорган, когда вернулся, тяжело переживал гибель жены — разом сгорбился, осунулся. Он был не дурак, верный наш рыцарь, всё понял.
Накануне назначенной встречи с королем он подошел к мастеру Рагару и что-то тихо сказал, после чего «снежный дьявол» поклонился ему куда ниже, чем кланялся лордам.
Тогда же, вечером перед днем переговоров, матушка очнулась и позвала меня. В ее комнате находился вейриэн, сидевший на грубо сколоченной скамье. Комната была освещена слабеньким волшебным шаром, еле мерцавшим в изголовье матушкиной постели.
Может быть, из-за слабого освещения мне показалось, что наставник выглядел печальным — удивительная эмоция на ледяном лице. Королева же сердито хмурила брови. Видимо, только что у них состоялся не очень приятный разговор.
— Лэйрин, дитя мое, завтра ваша жизнь переменится, — сказала Хелина. — Мы расстанемся с вами надолго в любом случае, как бы ни завершилась встреча с королем Гардарунта. Но что бы ни случилось, знайте, что вы можете доверять вашему наставнику Рагару, как мне самой. Он знает вашу тайну.