– Неприятный потому, что не поймали? – прищурив глаза, спросила ведьмачка.
– Да. Когда знаешь, что упустил, становится еще хуже.
Эльфийские комплименты нравились девушке даже меньше, чем сами эльфы. Искусно завуалированные, словно в попытке скрыть свое расположение, они вводили девчонку в ступор. И как на это нужно отвечать? Придумывать нечто колкое или все же благодарить, но так же… Невнятно?
– Мне иногда становится хуже, – заметила девушка, аккуратно осматривая не до конца зажившее запястье. – Когда приходится общаться с незнакомцами, например.
– Карантир, – понял намек эльф.
– Ци…
– Зираэль, – перебил ее собеседник. – Я весьма наслышан.
Слава, преследовавшая ее в этом весьма малом обществе, вызывала весьма противоречивые эмоции. Цирилла потупила взор, заставив себя улыбнуться как можно вежливее. Все вокруг ее знали, она же не знала почти никого. Аристократы изучили ее биографию, родословную, знали о ней больше, чем о себе знала сама Ласточка, о ее семье, о корнях, о прошлом и даже о будущем девушки. И это не могло не пугать.
– Коронация скоро начнется, и Эредин велел мне кое-что тебе разъяснить.
Эредин. Это имя застряло в мозгу девчонки, и каждое новое его упоминание вызывало легкий укол боли. Цирилла сжала зубы плотнее, пытаясь себя не выдать. Теперь положение юноши казалось ей еще более непонятным. Мало кто осмеливался назвать Эредина по имени, лишь самые близкие друзья и знакомцы, старые коллеги… А Карантир казался ведьмачке слишком юным для такого, слишком хорошеньким для зла, спрятанного глубоко внутри.
– Стоять нужно будет идеально прямо, не вертеться и не мельтешить перед глазами аристократии. Молча, пока Эредин не получит корону и другие гости не начнут произносить клятву. Ту, которую ты выучила. Выучила?
– Ага, – ответила девушка.
– Отлично, – заметил эльф, не вдаваясь в подробности. Он хорошо знал, что девушка врет и совсем не искусно, – Тогда это не составит тебе труда. А если и составит, Зираэль, просто не выделяйся из толпы.
– А когда нужно будет замолчать?
– Как только сенешаль объявит приближение Эредина, – улыбнулся юноша. – Ты раньше не была на таких мероприятиях?
Цирилла холодно улыбнулась в ответ. В памяти ее пронеслись былые годы, проведенные при дворе. Кажется, на Скеллиге было что-то подобное, но то был не выбор короля, только какого-то мелкого ярла, не больше. Цири помнила только, что ее, хорошенькую худенькую малышку, угостили элем, что взрослое мужичье у всех на глазах разорвало еще живого быка на четыре части и что все в тот день были несказанно радостны и веселы. Видимо, здесь будет совсем по-другому, кабанов же вокруг все равно не было, да и эль Цирилле никто не предлагал.
– Нет, – солгала девушка. – Наверное, ты тоже.
– Верно, – ответил ей эльф. – Но, уверяю тебя, я буду держаться отлично.
Ласточка не сомневалась в том, что и сама выдержит «испытание». В конце концов, научиться быть незаметной ей будет полезно. Ласточка раздосадовано отвернулась, бросив взгляд в другую сторону. Хорошенькие юные девицы сбились в стайку неподалеку от нее, прикрывали свои тонкие губы ладошками, улыбались и хихикали, бросая на Цириллу любопытные взгляды.
Неподалеку то и дело раздавались отчетливые смешки, несколько молодых девушек скалили зубки. Чувство стыда, тут же охватившее Цириллу, девушке не понравилось. Ей казалось, что стайка юных эльфиек издевается над ней, смеется, радуется, остановившись у одной из колонн. И чему бы? Ладонь ведьмачки невольно взметнулась вверх, ощупывая шрам, уродовавший ее бледную щеку. Злорадно улыбнувшись, одна из девушек принялась шептать что-то на ухо второй.
– Завистницы не бывают счастливы, Зираэль, пожалей их, им ничего не светит. Чьи-то любовницы, не имеющие шанса на замужество.
Голос, произнесший успокаивающее напутствие, был девушке хорошо знаком. Она подняла взор, тут же вспомнив, что руку от щеки пора отдернуть. Знающего Цирилла не видела очень давно, с тех пор, как умудрилась предпринять попытку побега и с треском провалиться на больничную койку. Аваллак’х скромно ей улыбнулся, вставая по правую руку. Его светлые волосы были убраны назад, челка заколота нефритовой булавкой, а обтягивающий костюм подходил к аквамариновым глазам. Цири невольно улыбнулась старому знакомому. Инстинктивно, сама того не желая.
– Ты ко мне не заглядывал, – холодно заметила ведьмачка, повернув голову вперед. – Что, совсем не скучал?
– Да, не заглядывал, но я хотел. Мне не позволяли.
– Ну, быть может, ты просто недостаточно хотел, а?
По спине девушки прошелся неприятный холодок. Она вспомнила тот последний раз, когда посмела грубить ему и произносить вслух дерзости. Казалось, что и Знающий об этом вспомнил, подавив улыбку, но так лишь казалось. На самом же деле эльф понял, что сейчас ему не удастся поговорить с Цириллой так, как сам он того хотел. Вокруг слишком много любопытных ушей.
– Креван, – протянул Карантир, чуть шагнув вперед. – Рад, что ты тоже пришел. В конце концов, это твоя обязанность – молчаливо присутствовать при любых важных событиях. А это явно важный день.
– Верно. Я не мог пропустить этого цирка.
– Коронация кажется тебе забавным событием? Видно, потому и коронуют не тебя.
Конечно же, и Аваллак’х, и Цири, и сам Карантир понимали, что причина тому была другая, но для звонкого замечания эта колкость вполне подходила. В конце концов, Знающего даже не выдвигали в кандидаты. Ведьмачка не засмеялась, как и все остальные участники разговора, ей не хотелось сейчас веселиться. Оба собеседника смотрели прямо перед собой, на красную дорожку, на алтарь с возложенной на него короной, на место, отведенное церемониймейстеру.
Эльф и собрался что-то ответить, возразить или высказать колкость в ответ, но учтиво замолчал. Церемония началась. Пестрая толпа шумных, несобранных с виду аристократов тут же замолчала, словно по приказу, которого Цири не услышала. Девчонка хотела бы обернуться назад, но тут же вспомнила наставление, полученное не так давно. Ей нужно было стоять прямо и выделяться.
В конце концов, от этого зависела ее дальнейшая жизнь. Ласточка еще не знала, сколько времени ей нужно провести здесь, в этом неприветливом мире, не знала, как скоро дорога домой будет открыта для нее. Только одна уверенность у нее была: чем послушнее она будет, чем удобнее для своих пленителей, тем больше ей дадут свободы. А больше свободы – больше шансов на скорый побег. А домой ей хотелось слишком сильно, чтобы подобрать для описания слова.
Жаль, что Цири не обернулась, услышав первый шажок из коридора на холодный каменный пол. Эредин ведь на это рассчитывал, надеясь после отчитать ее за неподобающее поведение. Выглядел он весьма царственно, пугающе, величественно, точно готовый к роли короля. В зеленых глазах его искрилась жажда власти, в холодности плотно сложенных губ чувствовалось, сколь мужчина уверен в том, что своего получит. И действительно глупо было бы полагать, будто что-то помешает ему взять корону, лежащую всего в нескольких длинных шагах.
Эльф явился в темно-красной мантии, длинный красный плащ с вышитым на нем ястребом шлейфом тянулся за ним. Будущий король ступал медленно, и Цирилла нервно вздрагивала под тяжестью его шагов. В кромешной тишине их было хорошо слышно. Слышно, как каблук касается пола, слышно, как Знающий в бессильной злобе сжимал кулаки. До хруста.
У алтаря уже ждал церемониймейстер. Терпеливо и молча, он не держал в руках ни свитка, ни книги. Статный, явно многое повидавший мужчина, в чьих волосах отчетливо виднелась проседь, заключен был в строгий черный сюртук с широкими рукавами и длинным шлейфом позади. Цири готова была поклясться, что незнакомец пережил даже Ауберона, и может пережить Эредина, если судить по недовольному лицу старика и некоторых других аристократов.
Не всем нравилась эта затея, многие предпочли бы увидеть корону на ком-то другом. Будущий король встал напротив алтаря, после кивнул невозмутимому мужчине, молча развернулся и преклонил колено перед толпой. Цири показалось, будто на секунду взгляд Эредина застыл на ней.