Изображение пустыни сдвинулось к одной из гор. Склон пересекал утёс, украшенный резьбой, инкрустацией из металла и драгоценными камнями, так что он сверкал под жёлтым небом.
– Храм Орма, – указал Годдард.
Затем были другие сцены, среди них расселина, где каменные стены были украшены фресками. Пока они внимательно смотрели передачу, Годдард снабжал её короткими замечаниями.
Наконец он выключил обозрение.
– Таково положение. Валлек сегодня лежит в точке Шестого сектора – но это радиоактивный пепел.
– «Н» – война? Я не понимаю. Это выглядело на уровне феодальной цивилизации.
– Ты видел в расщеплённом времени, – ответил Годдард. – С того времени будущее становится сомнительным. Короче говоря, с этого времени жрецами Червя была объявлена священная Война – их оракул сделал пророчество, которое помогло разбить Кор-Кинга города Ланаскол. Через 10 лет их теократия распалась, уступив дорогу завоевателю с юга. Он основал направление, из которого лет через двести развилась технократия. Через пятьсот лет она превратила Валлек в пепел. Жрецы Червя не начнут этой войны – если мы поможем.
– Как мы будем действовать? Через оракула? Но дело в том, что их оракул – всегда дурак и никогда долго не живёт. Когда он умирает, жрецы приступают к поискам, которые всегда идут вокруг Валлека. Они должны найти ребёнка-идиота, мужского пола, родившегося как раз в момент смерти оракула. Ребёнок обязательно должен быть полностью безмозглым…
– Но должен же он выговаривать слова, которые ему подскажет какой-нибудь жрец…
– Вроде бы да, – согласился Годдард, – но луч-разведчик открыл, что это не так. Когда жрецам нужно пророчество, они сажают оракула в кресло, глядеть на так называемого «Гуляющего Червя» и оставляют там на ночь. Когда они приходят за ним, он говорит отличным, разумным языком – хотя обычно издаёт нечленораздельные звуки. Вход к «Гуляющему Червю» строго охраняется, так что мы не можем разоблачить мошенничество. Но ЦАТ сказал, что дело тут не только во вмешательстве какого-либо жреца. И сейчас он, оракул, не должен дать никакого военного пророчества.
– А как мы можем быть уверены, что наш южный завоеватель, в конце концов, так или иначе не возьмёт верх?
– ЦАТ сказал – нет. Если Ланаскол будет продолжать существовать, как сильная власть, развитие высокой цивилизации пойдёт совершенно другим путём. Понятно ли тебе преимущество оракула-идиота?
– Вы думаете, им занимались? Вполне достаточно простых звуков. Может, его заменяли?
– Это тебе и придётся выяснить. ЦАТ сказал, что в него вложили неправильную информацию, и наш человек никогда не вернётся.
– Но…
Трапнел вздрогнул.
– Вот именно – но! Это раскрылось только тогда, когда ЦАТ выдал официальную еженедельную сводку. Поднялась тревога, и мы нашли искажённую плёнку.
– Легко выяснить, кто имел доступ…
– Искажение было на обратной стороне разведывательных плёнок, – так сообщил ЦАТ.
– Здорово! У нас там есть постоянный агент?
– Естественно. ЦАТ начал проверку в этом направлении. Ясно, что вмешался кто-то ещё.
– Но этого же не может быть!
Трапнел чувствовал себя так, как если бы зелёный ковёр под его ногами вдруг обругал его. Он всю жизнь верил фактам…
– Мы нажали на ЦАТ, чтобы он ответил. Он не сказал ни да, ни нет, а сослался на недостаток информации. Так что перед нами два варианта: первый – в нашей Службе есть изменник, второй – что мы просто ничего не можем сделать на этой линии. В конце концов, Галактика слишком велика для любой империи, конфедерации или ещё чего-нибудь в этом роде. Здесь запросто может быть и другая Служба. До сих пор нам везло, мы с такими не встречались.
– Но зачем исказили рапорт?
– Могло быть несколько причин: мы можем быть под наблюдением, мы желаем спасти Валлек, а другие, может быть, не хотят этого, и могут подставить нам ногу, чтобы испытать нас.
– Хорошенькое блюдо вы мне подали! – кисло прокомментировал Трапнел. – Итак, я разыгрываю оракула и попутно стараюсь открыть, кто не хочет меня там видеть. Кстати, есть у первого отдела сведения о том, что случилось с их человеком?
– Нет ещё. Постоянный агент встревожен. Видишь ли, дело очень срочное. Они ждут тебя для инструктажа. У тебя есть только пять планетных дней до того, как ты предположительно станешь пророчествовать, а это обязательно должно произойти.