56. Архангельская область — Попов Борис Вениаминович, 1967–1983.
57. Астраханская область — Бородин Леонид Александрович, 1967–1988.
58. Брестская область — Микулич Владимир Андреевич, 1964–1977.
59. Винницкая область — Таратута Василий Николаевич, 1970–1983.
60. Владимирская область — Пономарев Михаил Александрович, 1964–1983.
61. Волгоградская область — Куличенко Леонид Сергеевич, 1965–1984.
62. Вологодская область — Дрыгин Анатолий Семенович, 1961–1985.
63. Гродненская область — Клецков Леонид Герасимович, 1972–1989.
64. Закарпатская область — Ильницкий Юрий Васильевич, 1962–1980.
65. Запорожская область — Всеволжский Михаил Николаевич, 1966–1985.
66. Иркутская область — Банников Николай Васильевич, 1960–1979.
67. Калининградская область — Коновалов Николай Семенович, 1961–1984.
68. Калининская область — Корытков Николай Гаврилович, 1964–1978.
69. Калужская область — Кандренков Андрей Андреевич, 1964–1983.
70. Киевская область — Цыбулько Владимир Михайлович, 1970–1985.
71. Кировоградская область — Кобыльчак Михаил Митрофанович, 1967–1982.
72. Кировская область — Беспалов Иван Павлович, 1971–1985.
73. Костромская область — Баландин Юрий Николаевич, 1971–1986.
74. Курганская область — Князев Иван Филиппович, 1966–1985.
75. Курская область — Гудков Александр Федорович, 1970–1988.
76. Кустанайская область — Бородин Андрей Михайлович, 1964–1982.
77. Липецкая область — Павлов Григорий Петрович, 1964–1984.
78. Минская область — Поляков Иван Евтеевич, 1964–1977.
79. Московская область — Конотоп Василий Иванович, 1964–1985.
80. Мурманская область — Птицын Владимир Николаевич, 1971–1988.
81. Нижегородская область — Христораднов Юрий Николаевич, 1974–1988.
82. Новгородская область — Антонов Николай Афанасьевич, 1972–1986.
83. Новосибирская область — Горячев Федор Степанович, 1964–1978.
84. Омская область — Манякин Сергей Иосифович, 1964–1987.
85. Орловская область — Мешков Федор Степанович, 1970–1985.
86. Пензенская область — Ермин Лев Борисович, 1964–1979.
87. Пермская область — Коноплев Борис Всеволодович, 1972–1988.
88. Псковская область — Рыбаков Алексей Миронович, 1971–1987.
89. Ростовская область — Бондаренко Иван Афанасьевич, 1966–1984.
90. Сахалинская область — Леонов Павел Артемович, 1960–1978.
91. Северо-Казахстанская область — Демиденко Василий Петрович, 1965–1981.
92. Смоленская область — Клименко Иван Ефимович, 1969–1987.
93. Томская область — Лигачев Егор Кузьмич, 1965–1983.
94. Тульская область — Юнак Иван Харитонович, 1964–1985.
95. Тюменская область — Богомяков Геннадий Павлович, 1973–1990.
96. Хмельницкая область — Лисовой Тимофей Григорьевич, 1972–1985.
97. Хорезмская область — Худайбергенов Мадьяр Худайбергенович, 1968–1986.
98. Челябинская область — Воропаев Михаил Гаврилович, 1970–1984.
99. Ярославская область — Лощенков Федор Иванович, 1964–1986.
Неудивительно, что «перестройку» называют порой «революцией вторых секретарей». Вечно вторые секретари отчаялись иначе сделаться первыми…
Хорошие стороны советского руководства
Во время «перестройки» сложился стереотип тупого и жадного «партбюрократа» — примитивного и недалекого, раба начальства и душителя всего нового. В кинофильмах чиновник изображался в нелепом, сбитом набок галстуке, мятом костюме и с нелепо перекошенным лицом. Такой образ — не более чем злая карикатура. Человек этого сословия должен был бриться — никакой бороды, не поощрялись и усы. Галстук и шляпу — носить! Но это ведь только внешние признаки, не имеющие никакого отношения к сути.
В номенклатуру отбирали самых «достойных», то есть самых активных, работоспособных и старательных, самых обучаемых и умных. Этих отобранных активно учили ремеслу и науке управления. Член сословия номенклатуры должен был многое знать и уметь. Номенклатура в основном состояла из очень работоспособных людей, не обделенных личными достоинствами.
Разумеется, они были лояльны к властям и к самой коммунистической идее. На самом деле они очень по-разному ее понимали, но с идеей не спорили. И у меня мало веры в современные разговоры о том, что такой-то с самого начала ненавидел советскую власть и только мечтал изменить советский политический строй. Для того и в номенклатуру шел, карьеру делать. Если верить тому, что писал о самом себе член ЦК Александр Николаевич Яковлев.
«Давным-давно, более 40 лет назад, я понял, что марксизм-ленинизм — это не наука, а публицистика — людоедская и самоедская. Поскольку я жил и работал в высших «орбитах» режима, в том числе и на самой высшей — в Политбюро ЦК КПСС при Горбачеве, — я хорошо представлял, что все эти теории и планы — бред, а главное, на чем держался режим, — это номенклатурный аппарат, кадры, люди, деятели. Деятели были разные: толковые, глупые, просто дураки. Но все были циники. Все до одного, и я — в том числе. Прилюдно молились лжекумирам, ритуал был святостью, истинные убеждения — держали при себе.
После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды «идей» позднего Ленина. <…> Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» — по революционаризму вообще. <…> Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. <…> Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика — механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма — сработала».[30]
Если честно, я в эти откровения не верю. Думаю, что Яковлев задним числом приписал себе и своим единомышленникам невероятную хитрость и предусмотрительность, прозорливость и подлость. Скорее он хотел бы обладать этими качествами и быть одним из погубителей СССР.
Но даже если в этих откровениях правды больше, чем 30 %, то получается — прозрел Яковлев уже после XX съезда. А входил в номенклатуру он активным советским человеком.
Номенклатура была более «убежденной» и «идейной», чем большинство советских людей. И поэтому номенклатура была честнее большинства жителей СССР: она больше верила в то, что говорила и делала.
Эта номенклатура истово верила в прогресс. Даже страшненькие слова Яковлева отражают эту веру. Ну, уклонился СССР куда-то не туда, надо его вернуть на светлый торный путь с боковых тропинок, на главную дорогу (как сейчас говорят, «мейстрим») человечества.
А большинство членов номенклатуры свято верили, что Советское государство — вершина этого самого прогресса. Что все человечество всегда именно такого общества и государства хотели и хотят, что СССР воплощает вековую мечту человечества, и если что было или есть «не так», то совершенные ошибки и преступления — не более чем случайное отклонение от идеала, прискорбная необходимость, не имеющая принципиального значения.
Один убежденный коммунист в эпоху борьбы за «восстановление ленинских правовых норм» в разговоре с автором сих строк смутился было: я напомнил ему, что в «ленинские правовые нормы» входило взятие заложников и массовые расстрелы по национальному и социальному принципу. Но только на мгновение! Только до тех пор, пока он вспомнил, что социализм и коммунизм — абсолютная необходимость и неизбежность, а сопротивление их построению — чудовищное преступление, намного худшее любого массового расстрела и применения самых страшных пыток.
— Перестарались ребята… — сказал коммунист с широкой такой, доброй улыбкой.
Наивно? Но вместе с тем и очень оптимистично. По своему мировоззрению номенклатура была активной, позитивной и жизнерадостной. Этим людям нравился мир, в котором они живут, нравился СССР, нравилась власть, нравилось делать что-то для дальнейшего торжества прогресса, что-то улучшать, доделывать, совершенствовать.
30
Яковлев А.Н. Большевизм — социальная болезнь XX века // Черная книга коммунизма. Второе издание. М.: Три века истории, 2001.