— Что вы сделали? — закричал строгий воин, пробиваясь вперед сквозь толпу. — Что вы сделали? — (То был тот самый варяг, товарищ Олега, который во время пиршества противоречил князю Игорю.) — Какая радость усопшему Олегу в животных убитых, коль они будут лежать поверх кургана? Их бы следовало спустить туда, в яму. Разве вы не ведаете, для чего это делается? — чтобы мертвец радовался беседе любимых им во время жизни. Конь ему там нужнее, чем вся ваша поклажа. А вы, новогородцы, неужели забыли, как, погребая нашего Рюрика, мы его любимого жеребца с ним зарыли в землю?
— Помним, помним, — сказали ильменцы.
— Если же так, — произнес Игорь, — то и теперь приказываю, чтоб все исполнилось, как на тризне моего родителя. Разрывайте бугор скорей!
Старшина повиновался князю, шепча бранчливые слова, которые повторяемы были усталыми погребателями.
— Похороните же с каганом черногривого его Сама, — промолвил сквозь рыдания хозарский конюх. — Он был его любимец с той поры, как не стало Ателя. Смотрите на него, как алая благородная кровь его гордо течет, не мешаясь с другою кровью!
Княжего коня и псов заморских толкнули в разрытую могилу, — и снова медлительно стал возвышаться острый курган на вершине холмовой.
Унывный звон раздался на гуслях. Варяги, опершись на мечи, повисшие с пояса, а киевляне и новогородцы, поджавши жилистые руки, внимают гармонии слов и звуков, между тем как дикие славяне другого племени и грубые финны разлеглись по косогору и храпят, как животные.
— Не так поете! — возопил слепой отец княгинин. — Ведь Олег был над нами то же, что у нас в Скандинавии король морской; а в наше время королю морскому пели не протяжно, не уныло, а по-воинскому! Подавайте сюда гусли! — И начал старец петь на варяжском наречии:
Тут старец задохнулся, и все Олеговы товарищи хором подхватили:
Норманнские звуки воспалили сердца варягов, — и внезапный крик поднялся между ними. Они стали дружно плечо с плечом и громким хором запели:
Старшина, с жезлом в руках, идет вперед. Народ окружает лужайку, волнуется, змеится и, с трудом повинуясь усилиям учредителя надгробных игр, попятился назад и составил сцену живого амфитеатра.