Препараты родиолы особенно полезны людям после сорока для повышения жизненного тонуса.
Я настаиваю корни родиолы на водке так же, кА и прочие корни. Рекомендуемый курс приема – две-три недели, по 5-10 капель на полстакана воды, 2–3 раза в день за полчаса до еды. Если вы ложитесь в десять, то последний раз принимайте настойку в пять вечера, иначе можете не уснуть. Нельзя пить родиолу при повышенной возбудимости, лихорадочных состояниях и высоком давлении.
Заманиха – «колючий женьшень»
Как-то у одной нашей пожилой знакомой, давно страдающей диабетом, случился сильный приступ: вены на голове вздулись, и она почти теряла сознание от головной боли. Как назло, инсулина у нее не оказалось. Надо было срочно делать, ведь она могла в любой момент умереть! В аптечках отыскалась настойка заманихи. Зная, что она помогает при лечении диабета, я дал сразу столовую ложку – и уже через пару минут женщине полегчало.
Заманиху я завел давно. Посадил как экзот, из любопытства, но после этого случая зауважал особо. С тех пор она постоянно живет в моем саду, и теперь я уверен в своей настойке: она сделана из собственного сырья.
Оказалось, выращивать заманиху в нашем климате не так просто. Она рано весной выпускает почки и заморозками они сильно повреждаются, уже не говоря о том, что вряд ли от них плоды – семена. Самое надежное для нее место – тепличка. Но и тут, до распускания почек и листьев, вентиляция в дневные часы должна быть открытой, чтобы задержать их преждевременное быстрое развитие: листья у нее очень нежные и при малейшем заморозке они съеживаются и потом долго не отрастают. Два куста занимают площадь не больше квадратного метра, и этого вполне достаточно для моей домашней аптеки.
Заманиха – родич женьшеня из этого семейства аралиевых, считается «младшей его сестрой». Растет на Дальнем Востоке. Ее почему-то именуют высокой, хотя она не бывает выше метра. Видимо, сравнивают с женьшенем. Прямые, прочные стволики, черешки листьев и сами листья по прожилкам густо покрыты тонкими игольчатыми шипами – без рукавиц не дотронешься. Латинское название заманихи – эхинопанакс – означает буквально «еж все исцеляющий». Плоды, красные кожистые костянки, схожие с женьшеневыми, созревают в середине августа. Листья на зиму так же опадают.
Однако целебны, как вы поняли, не ягоды и не листья, а мягкие, как веревки, корни и корневища. На изломе желтовато-белые, со своеобразным запахом, на вкус горьковатые, слегка жгучие. Выкапывать их нужно осенью, а сушить в затемненном, продуваемом месте. По свойствам они схожи с корнями женьшеня. Их настойка – тонизирующее и адаптогенное средство при физическом и умственном переутомлении, нервном истощении, депрессиях, пониженном давлении и импотенции. Настойка заманихи также повышает давление, возбуждает дыхание, слегка увеличивает амплитуду сокращений сердца, снижает повышенный уровень сахара в крови и повышает мочеотделение.
Как и женьшень, заманиха имеет противопоказания. Ее нельзя применять при повышенном давлении, сердцебиениях и высокой возбудимости; она должна быть исключена при беременности.
В наших садах заманиха, увы, встречается очень редко. Ее семена всходят после долгой, восьмимесячной стратификации. Можно сеять промытые семена прямо в грунт, но всходов придется ждать год, а то и два. К счастью, побеги заманихи склонны стелиться и при этом укореняются, постепенно превращаясь в поверхностные корневища, рано весной можно сажать такие отводки, притеняя летом от солнца.
Читая журнальные статьи, можно подумать, что заманиха размножается и отрезками корней. Я пробовал – ничего не получилось, и вам не советую. Отводок и кусок корня – не одно и тоже.
Сеять и сажать заманиху нужно сразу на постоянное место: пересадок она очень не любит. Нормальное расстояние между кустами – метр. Почва должна быть по возможности имитировать лесную: много влаги, листовой перегной и хороший дренаж. Весной просунувшиеся растения сильно страдают от заморозков, и приходится их укрывать. От мороза страдает в очень редкую зиму, но все же я укрываю кустики лапником.
С диоскореей – до ста!
Когда я ухаживаю за этой удивительной чудо – лианой, одновременно любуюсь ею, перед моими глазами встает эпизод, рассказанный Василием Корнелюком, коренным жителем Приморья.
«В тридцатых годах я еще мальчишкой был. Помню, однажды у подножья сопки, на месте бывшего пожарища, собирал я душистую лесную малину. Плетенку еще не наполнил, но небо хмурилось, темнело, надвигалась гроза, и я поспешил в свое урочище Тай. И вот, пробираясь звериной тропой мимо дубравы, вдруг чуть не наткнулся на человека, который копал что-то в земле охотничьим ножом. Это был китаец Ван Ху, известный в округе колдун и знахарь, живший отшельником в часе ходьбы от нашего села. Что было нужно в лесу этому шаману?