- Вернулись на место! - приказал он монахам. Как ни странно, те послушались, неподвижными статуями застыв возле двери. Старик подошел к нам и присел на лавку.
- Позвольте представиться, - сказал он, - Ушаат, магистр церковной иерархии Таланы.
- Данай, - ответил я, - а это моя спутница Аэра.
- Меня не интересует, откуда вы держите путь и куда нправляететсь, - с легкой улыбкой продолжал магистр, улыбка его не предвещала ничего хорошего, - нам известно, что вы присутствовали при чрезвычайно странной кончине деревенского кузнеца Жаэка. Именно по этой причине вас подозревают в пособничестве демонам.
- Нам грозит костер? - спросил я, понимая, что, в крайнем случае, положу и магистра, и торчавших у выхода монахов. Но стоит разворошить эту кучу насекомых, и от них потом уже не отбиться. Бодаться с государством, пусть даже небольшим, по меркам Ташаны, занятие бесперспективное. К тому же, тени не дремлют, избиение монахов может закончиться моей гибелью.
- Пришло время отменить косты и пытки, - сообщил собеседник, чем немало меня удивил. Аэра сидела неподвижно, застыв, словно каменная. Она уже видела себя накрепко привязанной к столбу наказаний, объятая ненасытным, пожирающим пламенем.
- Враг наш, Четырехрогий, стремится погубить всякого верующего в Творца Гелемана, - продолжал магистр, - наветом, ложью, фальшивой причастностью к темным чудесам. Чтобы опорочить честного человека, ему ничего не стоило проделать дырку в животе бедного кузнеца. Человек слаб и не в состоянии терпеть боль. Под пытками любой признается, в чем угодно, заявив, что он и есть демон Трэш. Поэтому наша человеколюбивя церковь отныне отказывается от устаревших методов, вредящих здоровью и уменьшающих население королевства. Вас вместе с остальными подозреваемыми проверят иным способом.
"Человеколюбцы, значит, - с сомнением подумал я, - и что с нами сделают? Сбросят с горы, не разобьемся, значит, демоны помогают?". Перед моим мысленным взором предстало различные способы проверки на демонизм, один другого страшнее. По сравнению с ними даже костер мог показаться приятным развлечением.
- Ступайте с монахами, они уже заждались, пройдете проверку, с вас снимут все обвинения и подозрения.
Магистр снова вернулся за свой стол допивать сок, а нам пришлось присоединиться к боевой пятерке.
На улице под присмотром двух здоровых монахов, у каждого на поясе висел меч, нас ждали еще четверо подозреваемых. Судя по одежде, двое были крестьянами, один в кожаном фартуке кузнеца, видно, от работы оторвали, последний неожиданно привлек мое внимание. Внешне ничего особенного. Грязно-бурая одежда непонятного покроя, в которой, на сей раз, я узнал преображенную десантную куртку. На базе их всего было несколько штук, и выдавались они исключительно для ответственных заданий. А примечательны были высшей защитой. В такой куртке даже костер не страшен. И с горы можно сорваться, ничего не сделается. Встроенный гравитатор мягко опустит даже при падении из стратосферы. И, как минимум, полчаса в вакууме можно безопасно провести, не задохнешься. Даже по нашим, ташанским, понятиям, фантастика, а не куртка. Агента этого я не знал. Не из нашего он сектора. Десантники являлись самостоятельной группой, со своим начальством. Товарищ был во всеоружии, уверенный в своей полной неуязвимости. Мужчина мазнул по мне взглядом и подмигнул. Держись, мол, не пропадем. Я ответил легким кивком. Посмотрим, что нам приготовили святые отцы.
Нас повели по улочкам в окружении деревянных домов, за высокими заборами. Из-за заборов выглядывали любопытные подростки, время от времени швыряя в нас комками глины. Иногда слышалось пронзительное шипение, демонстрируя зубастые пасти и опершись когтистыми лапами о забор, со двора смотрели охранные тарги.
Десантник пытался со мной заговорить, однако один из монахов грубо его прервал:
- Пройдешь проверку, будешь трепаться. А сейчас засунь язык себе в зад и заткнись.
Грубый монах попался, грешил невыдержанной руганью. Наверняка в вечерней молитве будет каяться, грубословие отмаливать. Ну и пусть его. Десантник замолчал, видно, решил поговорить после проверки. Уверенный, что нам ничего не грозит. Ну-ну, мне бы его уверенность! Мой отключенный браслет хранится в потайном кармане. Последний раз я его включал вчера днем, он показал, что в Талане, соседней Садании и Эдроне, в живых остались всего четверо ташанцев. Быстро тени работают! Скоро не останется никого, в том числе, наверное, и меня.
Когда солнце перевалило за полдень, мы все еще шагали по улочкам города. Стояла жара, на небе ни облачка, середина лета. Вскоре оказались в пригороде, оставив позади деревянные домишки. Кругом расстилались бескрайние поля, засеянные зерновми, овощами и масличными культурами. Заметив неподалеку огромный призрачный купол, сквозь который у самого горизонта просматривался лес, я понял, что нас ждет.
Глава десятая
Мы остановились у границы прозрачного купола. Типичная голограмма, на самом верху, на высоте в несколько человеческих ростов, крутилось нечто вроде смутной фигуры. Нечто похожее я уже встречал, когда тень разделалась с инженером.
- Видите под самым вертляком камень? - обратился к нам один из монахов. - Отсюда примерно в ста шагах. Не толпясь, поочередно пойдете туда и так же вернетесь. Это и будет ваша проверка.
- Проверка на буздры! - "пошутил" другой монах, который велел десантнику заткнуться. Монахи расхохотались. Буздры мелкие кровососы, которые любят жить на людях. Грубиян подтолкнул одного из крестьян к куполу:
- Топай, давай, упершихся велено на месте кончить.
Тот пошел, обреченно повесив голову. Всего лишь несколькими днями раньше у попавших в руки монахов, не было шансов. Если человек не умирал, становился инвалидом. И сейчас несчастные уверены, что жизнь подошла к концу. Оба крестьянина успешно добрались до камня и вернулись, затем под купол отправился кузнец, который также прошел испытавние без проблем. Оставшиеся покорно ждали своей участи. Я отправился к камню после кузнеца, размышляя о том, покончат со мной, или отпустят. Вернулся вспотевшим, все же, нервы не железные. Беззаботно насвистывая ташанскую песенку о непостоянстве любви, под купол ступил десантник. Браслеты у них куда навороченнее, чем наши, гражданские. В браслете ли дело, который представлял собой сложнейший технический артефакт, или в чем-то другом, только возле камня парень свалился без признаков жизни. Я заметил, что от вращающейся фигуры наверху к нему на мгновение протянулось, едва заметное, туманное щупальце.