Дагон посмотрел на меня в упор и криво улыбнулся:
– Нет.
Нет. И ведь сразу не поймешь, что лжет: глаза честные-е, загляденье! Только меня не обманешь: сердце стало биться чаще, ненамного, всего-то на два удара, но этого хватило, чтобы понять правду.
– Зачем врешь? Думаешь, доползешь до какого-нибудь села, а там в избе отсидишься? Зря. Селяне тебя и на порог не пустят, а если пустят, то гномам сдадут тут же.
Дагон молчал. Только взглядом меня буравил. А я вдруг поняла, всё поняла. И широко улыбнулась.
– Ты меня боишься что ли?
– Не хочу провоцировать, – осторожно подбирая слова, откликнулся парень.
– Пьйовоцийовать! – старательно повторил Воог. – Слово-то какое пакостное. Тьфу, язык сломаешь!
Я присела перед Дагоном и демонстративно принюхалась, даже губу приподняла, сверкнув клычками. У наших мужчин клыки длиннее и острее, но и вампиршам улыбку приходится прятать: с человеческим прикусом oтличия огромные. И не в нашу пользу.
Парень заметно напрягся, но не напал и даже не отшатнулся. Кремень!
– Секрет открыть? – Я понизила голос до трагического шепота, сдерживая смех. – Я мужиков не пью, только женщин. И строго от двадцати семи до сорока пяти лет.
– Чего так? – удивленно моргнул Дагон.
– Младше – глупею, старше – брюзжать начинаю. Кровь память в себе носит и меня заражает. Οдин раз бабкой перекусила, так потом неделю Воогу мозг проедала, что ему жениться пора. Во как.
Орк загоготал. Даже слезы на глазах выступили. В глазах Дагона засветилось понимание.
– Вот так-то лучше! – Похвалила я и покрутила пальцем у широкой груди бывшего пленника. – Α теперь показывай.
Дважды просить не пришлось. Угрожать, впрочем, тоже: парень нерешительно расстегнул рубаху, отодвинул полы рваного плаща.
Кош-мар!
Отличить, что было грязью, а что следами от пыток было невозможно. Сизые кровоподтеки обнимали ребра, синяки расплывались бурыми пятнами. Хуже всего выглядел правый бок.
Я ощупала кости (Дагон дернулся, зашипел, но не отодвинулся): переломов нет, зато трещин – хоть отбавляй. Один осколок попадет в легкое или кровоток – пиши пропало.
– Эко тя помяло! – Растерянно пробубнил Воог, заглядывая через мое плечо. - Больно?
– Терпимо. - Замялся Дагон. – Как мои дела?
– Жить будешь, – я провела пальцем по буграм мышц, опоясывавшим грудную клетку и стальной пресс: не исключено, что только благодаря им парень остался жив. – Тебя дубинами, что ли били?
– Кулаками. В основном.
– Что еще? Ноги, руки, голова?
– Нет.
– Тошнота, головокружение?
– Нет.
– Открытых ран не вижу, но кровь всё же идет. Откуда?
– Спина. – Едва слышно прошипел Дагон. - Порез.
– Показывай.
Парень с места не сдвинулся. Глазами сверкнул и запахнул плащ. Как ребенок, честное слово!
– Тогда одевайся. - Я выпрямилась, осмотрела степь – как и прежде пустынную. – Если дотянешь до следующего привала , посмотрим более внимательно. Обработать рану не дашь, пойдешь своей дорогой, это понятно?
По глазам видела, – понятно.
– Воог, сделай ему тугую повязку.
– Чем? – замялся орк. - Нету же ничего.
– Его плащом. Остатками.
Пока Воог был занят перевязкой, я вглядывалась в вересковое одеяло. Погони не было. Я могла бы предположить, что гномы потеряли след вампира, но орка и человека – ни за что.
– Пора.
ГЛΑВΑ 2.
До реки добрались за несколько часов, потом долго шли вдоль берега. Кусты, заросли осоки и болотистая земля не позволяли даже добраться до воды без риска располосовать лицо или утонуть. Брод нашли чудом: Воог споткнулся и с воплем скатился со склона в черную воду. Да так и остался лежать, барахтаясь на пузе.
По-хорошему,теперь нам следовало подняться вверх по течению, чтобы сбить со следа преследователей. Но бросив один взгляд на бледного Дагона и трясущегося от усталости низкорослого орка, я отмела эту идею. Помрут оба, - могилы копать придется мне! И нести печальную весть семье Воога тоже, а это будет пострашнее, чем все вышеперечисленное.
Перейдя реку, нашли низину недалекo от берега. Пока я, оставив страдальцев зализывать раны, осматривала округу, рассвело. Воздух посерел. Лес наполнился птичьим гомоном. Солнце пробивалось через кроны, расчерчивая воздух яркими желтыми лучами. Пушистые кусты брусничника обнимали поляны, подмигивая мне красными ягодками. Все было прекрасно в осеннем лесу! Кроме комаров. Прожорливым тварям все равно на кого нападать,текла бы кровь в венах. Уу-у, вампиры крылатые!
Прибив несколько десятков насекомых и насобирав в подол туники ягод, я направилась к стоянке. Голоса услышала уже шагов через пятьдесят. Дагон безрезультатно взывал к голосу разумa Воога, Воог красочно расписывал планы на будущее.