— А потом он вернулся. Чужеземец — Блейз. Но это был уже другой человек, от него веяло силой. Белый и смертоносны, как снег на вершинах гор, с глазами бордовыми и горящими, как угли. А вместе с ним пришли воины в тяжелых стальных латах украшенных знаком пылающего человека на черном фоне. Они вероломно напали на рассвете, солнце еще не успело разогнать утренний сумрак. Они ворвались в деревню на своих огромных конях, с горящими смолистыми факелами в руках, пока мои соплеменники мирно спали в своих кроватях. Я проснулась от криков боли и ужаса. Крыши домов уже пылали, женщины и дети метались меж ними, пытаясь спастись от острых мечей безжалостных воинов и шаров огня посланных им вслед бледным чужаком. Его руки испускали эти сгустки пламени разя направо и налево, тех, кому удалось избежать удара меча, копья или тяжелого конского копыта. Ужас от увиденного сковал меня, я не могла кричать, не могла кинуться на помощь моему племени, даже дышать не могла. Я видела, как этот человек и его отряд рушит мой мир! В отблесках пламени, пожирающих мою деревню, я поняла, что харемы ошиблись — это был демон, и не важно какого цвета была его кровь. — Ния сглотнула, видно было как тяжело ей говорить о произошедшем. — А когда вы пришли, когда твоя подруга смогла почувствовать этого ублюдка по следам его магии, когда я услышала ваш разговор с ачери… Я поняла, что вы можете мне помочь найти его и отмстить за мою деревню и за мой народ.
Илая и Сибрис переглянулись их лица стали напряженными.
— То, что ты нам рассказала, поистине ужасно. — задумчиво и хмуро произнес Илая.
— Ния! — обратилась к юной харемке Сибрис. — Эта девочка, это существо — ачери, что это было? Я так понимаю — ты спасла меня от необдуманного поступка, который мог стоить мне жизни, объясни мне, что ты тогда сделала?
— Ах, это… Да, ачери — это голодный дух. Призрак, вселившийся в труп невинно убитого ребенка. Ачери появляется там, где были убиты дети и юные женщины. Эта ачери спустилась с гор, потому что почувствовала здесь невинные смерти, она искала себе новое тело. Мой народ знает, что обычно ачери живут в горах и охотятся на не осторожных путников. Стоит человеку приблизится к ачери настолько, что бы на него упала тень захваченного духом тела и призрак заберет душу доверчивой жертвы. Песня ачери завораживает, позволяет ачери самой приблизится к жертве. Еще шаг и ты была бы мертва, Сибрис, ты почти наступила на тень духа.
Лицо Сибрис побелело от услышанного, в горле стал ком.
Спасибо, Ния. — с трудом выдавила из себя потрясенная услышанным девушка. Ния продолжала.
— Единственное чего боятся ачери — это красная шерсть. Достаточно тонкой нити, что бы не поддаться наваждению её песни. Человек в красной шерстяной одежде может вообще не боятся ачери. Я смогла справится с голодным духом просто накинув на неё свой красный плащ. Эта ачери теперь никому не навредит. Призрак навсегда покинул старые кости.
— Теперь я понимаю почему так славятся таризские красные шерстяные плащи и одеяла. Они способны спасти не только от убийственного горного холода.
Ния улыбнулась и закивала головой соглашаясь с Сибрис.
Сибрис вытащила ровную веточку, из кучки хвороста, лежащей у очага, заострила ее конец ножом и стала быстро рисовать на земляном полу пещеры. Двойной круг, внутри схематическая фигура человека, упирающаяся руками и ногами в него изнутри, и языки пламени охватившие эту фигуру.
— Ты видела ЭТОТ знак? — спросила она Нию.
— Да, этот. Алый, пылающий человек на черном фоне, заключенный в двойной круг. Этот знак был на доспехах убийц моего народа. — с отвращением произнесла харемка.
— Воины Пепла! — одновременно выдохнули Илая и Сибрис.
— Что им тут нужно? Отсюда слишком далеко до Пушта? — Сибрис была явно удивлена.
Илая посмотрел на символ тяжелым, немигающим взором.
— Кажется я начинаю понимать, Сибрис, ЗА ЧЕМ, они пришли сюда, а точнее ЗА КЕМ.
Юноша перевел взгляд на харемку.
— Ния, нам очень нужно в Обитель, и я боюсь как бы мы не опоздали.
— Сначала, ты поможешь мне найти чужака и расквитаться с ним, тогда я помогу тебе. — отрезала харемка.
Илая покачал головой.
— Боюсь все не так просто, я не смогу тебе помочь, пока не закончу обряд посвящения.
Девушка подскочила, шипя, как дикая кошка.
— Ты хочешь обмануть меня, даханавар?! Я этого не позволю, сначала принеси мне голову чужеземца с алыми глазами!
— Сядь и успокойся, Ния, я не хочу и не могу тебя обмануть, но я и не могу отправится по его следу, пока не навещу Обитель.
И юноша рассказал юной шаманке зачем ему нужно попасть к даханаварам.
— К тому же, есть малый шанс того, что твой брат все еще жив. Когда человек проходит обряд он действительно умирает и духи действительно сказали тебе правду, что его нет в мире живых, но ты не спрашивала их есть ли он в мире мертвых!
— О, если твои слова окажутся правдой, клянусь, я сделаю для тебя, что угодно! — Ния, еле сдерживая слезы, заломила руки В ее сердце, после слов Илаи, зародилась надежда.
— Значит, так! — Илая поднялся во весь рост и протянул харемке руку над огнем очага. — Ты помогаешь нам попасть в Обитель, а я клянусь перед богами, своей жизнью, помочь тебе. Клянусь, что принесу тебе голову красноглазого чужеземца который называет себя Блейзом, истребившего твою деревню! Если ты согласна, просто пожми мою руку. — сказал он.
Девушка торжественно поднялась, заглянув в сапфировые глаза Илаи, она протянула руку навстречу его руке и крепко сжала ее, выдохнув:
— Клянусь по перед богами, своей жизнью, что помогу тебе Илая — даханавар!
4
Ясное утреннее солнце безжалостно освещало разрушенную деревню харемов. Теперь это место выглядело вдвойне жутким.
Илая приставив ладонь козырьком ко лбу, внимательно осматривал открывшееся его взору, распростершееся под горным склоном, пространство. Нии нигде не было видно. К юноше подошла Сибрис, только что выскользнувшая из-за полога скрывавшего вход в приютившую их пещеру шаманки.
— Что ты там увидел? — поинтересовалась девушка.
— Скорее, чего не увидел. — холодно произнес Илая. — Ния пропала.
— Я думала она спустилась в деревню, попрощаться с мертвыми перед отъездом.
Илая отрицательно качнул головой.
— Там ее нет, я это хорошо вижу. Постой…. - юноша присмотрелся в даль, где виднелась над рекой часть древнего моста. — Там всадник.
— Что? Где? — Сибрис, как ни старалась, ничего не могла разглядеть с такого расстояния.
— Это она. — коротко объяснил Илая и начал спускаться вниз по тропе.
— Ния? Ты там увидел Нию? — девушка еле поспевала за другом.
Они встретились за околицей. Ния была верхом. К удивлению Илаи и Сибрис, харемка была верхом на том самом коне, что вывез их из Таризы и которого они уже считали павшим.
— Я привела тебе твоего друга. — сказала шаманка спешиваясь и передавая поводья Илае.
— Эгей! Коняга, да ты жив! — Илая потрепал жеребца по морде и тот в ответ одобрительно фыркнул. Теплый язык животного лизнул юноше руку в знак приветствия.
— Но как ты его нашла, как узнала? — обратился удивленный Илая к харемке.
Она только пожала плечами и коротко бросила через плечо.
— Духи.
Сибрис тоже была рада возвращению их вороного спасителя.
— Я думаю тебе надо дать ему имя. — обратилась она к юноше.
— Дай-ка подумать. — Илая потер лоб пытаясь подобрать имя коню. — Я назову его — Везунчик!
— Что? — со смехом переспросила Сибрис. — Везунчик? Что это за имя для коня?