Он взял с собой выбранную им у лучшего городского ювелира сердоликовую брошь в качестве заблаговременно приготовленного подарка в обмен на одежду. Во время пира он поднесет настоящие дары...
Лейдхенн принял его в просто обставленной хижине.
- Это для того, чтобы я мог побыть сам с собой и посочинять или поговорить с кем-нибудь наедине, - пояснил он. - Но, раз день хороший, может, вместо этого погуляем?
Охрана за ними не последовала. Она и не была ему нужна. те люди, что встретили их, носили оружие лишь для того, чтобы подчеркнуть его статус. Вскоре он и его посетитель уже прохаживались по траве. Пчелы жужжали в клевере, его белые головки склонялись в ответ на то, что шептал ветер, высоко ввысь взмыл жаворонок.
- Так что вы собираетесь мне поведать? - поинтересовался Лейдхенн.
Руфиний отрепетировал в уме свою речь, постаравшись, чтобы в ней не звучала фальшь.
- Я говорил уже, что принес вам приветствие от короля Конуалла Коркка. У меня с собой подарки, которые он попросил вам передать. Дела у него идут хорошо, и он желает того же вам и своему молочному брату королю Ниаллу. У меня есть что рассказать, но это я могу сделать и перед всеми. Я не поеду к Ниаллу. Во-первых, здесь, в Муму, ходят слухи, что он воюет с уладами и, вероятно, не вернется раньше поздней осени или даже зимы. Во-вторых, с моей стороны это было бы опрометчиво. Я не стану вам лгать; здесь я называю себя Галлом, как и представился. Но живу я в Исе, королю которого служу, а мои спутники - это его воины.
- Ис! - вырвалось у Лейдхенна. Он остановился посередине тропы, обернулся и гневно вытаращил на него глаза.
- Умоляю вас, выслушайте меня.
- Я должен это сделать, - прорычал Лейдхенн, - вы мой гость.
- Можете прогнать меня, коли пожелаете; но, пожалуйста, выслушайте меня сначала. Не забывайте, что я пришел от короля Конуалла. По большому счету, у Муму с Исом хорошие отношения. А сами вы - выходец из Муму, не правда? Мне поручили поговорить о развитии торговли и других подобных вопросах, где могут быть общие интересы. Когда я услышал об отъезде Ниалла, мне пришло в голову, что боги, возможно, занесли меня в Эриу в нужный год. Король Иса прекрасно знает, какого злейшего врага он имеет в лице Ниалла. Чувства этого он не разделяет. Куда с большим удовольствием он заключил бы мир и наладил отношения. У меня появилась мысль, что лишь сейчас будет шанс проехать на север и потолковать с выдающимися людьми, которые смогут потом передать мое послание, и между делом подсказать, есть ли надежда на примирение. Конуалл не верил, что это возможно, но намерение мое одобрил и первым предложил отыскать вас, как самого мудрого. - Улыбка исказила шрам на щеке Руфиния. Он расправил плечи, обнажив грудь. - Вот я и здесь.
Взгляд Лейдхенна смягчился. Он сурово кивнул.
- Боюсь, Конуалл Коркк прав. Ниалл Девяти Заложников никогда не прощает.
- Но и враги часто обмениваются словами.
- Верно. - Лейдхенн взъерошил свою бороду и размышлял. - Да будет долгой жизнь славного Ниалла, который был ко мне так великодушен. И тем не менее у Морригу есть ее собственные темные пути - как и у всех богов, - и в один прекрасный день каждый из нас умрет, и новые люди принесут новые времена... Знание - это напиток, которым никогда не утолишь жажду. Внезапно в нем проснулся энтузиазм: - А вы живете в Исе! В Исе, где сотни башен! - Он сжал обе ладони Руфиния в своих руках. - Вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете, и мы будем с вами беседовать, и, может быть, я сумею сделать что-то еще.
- Вы, - как говорится слово - великодушный - душа ваша необъятна, как небо. - Руфинию было непривычно осознавать, что он испытывает необычное чувство благодарности.
После он занялся очаровыванием местных жителей. Это не составляло особого труда. В основном, он рассказывал о легендарном городе. Особой враждебности они к нему не испытывали. Многие потеряли своих родных вместе с флотом Ниалла, но это произошло пятнадцать лет назад, и теперь казалось капризом войны и погоды; осталось лишь немного таких, кого больно ранило воспоминание об умерших. За Ниаллом они бы последовали, но только его одного грызла неутихающая ненависть.
Оттого, что Руфиний учился в Исе и в империи, он, - сбежавший холоп, разбойник, разведчик, собирающий свою информацию по крохам, как сорока, здесь воспринимался как ученый. Лейдхенн обращался с ним дружески, Тигернах почтительно, приходившие вожди и судьи почти робко, все остальные застенчиво. Когда подавали мясо, он получал спинку животного, вторую от бедра, которой обносили королей и поэтов; и сидел в верхней части зала, по правую руку от Лейдхенна; и стул его был лишь чуть-чуть пониже; кроме того, он обладал привилегией передавать своему хозяину каждый третий рог с элем, тогда как жена Лейдхенна посылала каждый третий его рог их гостю. Ему позволялось ходить куда он пожелает, даже в самые святейшие рощи, к источникам и скалам. Его совет и благословение ценились намного больше любых материальных благ.
Спутники его, моряки, извлекали из всего этого выгоду. Все постоянно искали их общества, несмотря на ограниченный запас слов, они находили себе удовольствие в выпивке, женщинах, охоте, гонках, бесцельных прогулках, атлетических соревнованиях. То, что Руфиний воздерживался от половой близости, не вызывало никаких сомнений по поводу его мужества, а наоборот, рождало благоговение перед ним. Это впечатление вдвойне усиливалось оттого, что он все время оставался веселым, дружелюбным, и так же часто, как и сидел с могущественными и мудрыми, он мог приветствовать жителя из самых низших слоев или взъерошить волосы маленькому ребенку.