Альфред заглянул к Карлосу без стука. Тот, прищурившись, посмотрел на него, а потом Альфред выдал самую длинную цепочку из нецензурных ругательств за всю свою жизнь — большая часть из них была почерпнута из арсенала Артура, и Ал едва ли не впервые в жизни был благодарен ему за мастер-классы по сквернословию. Уже на середине Карлос побагровел от гнева, а когда Джонс, закончив, выдохнул напоследок личное: «мудак», подскочил с места, чтобы, судя по всему, провести воспитательную беседу в лучших традициях боевиков восьмидесятых. Альфред дал деру: прямо по улице, благо, в районе «Кагами» почти никогда не было многолюдно, и Мачадо бросился за ним следом. Джонс успел заметить краем глаза, что Эмма показывала ему большой палец, и в приоткрытые ворота проходили Мэттью и Эрика, а потом припустил так, что перед глазами потемнело.
Описав по улицам знатный круг, он вернулся к воротам. Карлос за ним больше не гнался, но Альфред не знал, в какой момент он отстал и успел ли вернуться на свое рабочее место. Воровато оглядевшись, он быстрой тенью проскочил внутрь и на всякий случай бегом, прячась за кустами и деревьями, добрался до общежития. На лавочке у входа его дожидались Эмма, Мэттью и Эрика.
— Успех? — спросила Эм.
Альфред только страдальчески плюхнулся рядом с ней, тщетно пытаясь восстановить дыхание. Из-за адреналина он не чувствовал, как сильно устал, и только сейчас осознал всю боль и свою незавидную участь.
— Он меня убьет, — простонал он. — Вы нашли парня, который помог Эрике?
— Нет, — отозвался Мэттью. — И мне не кажется, что она назвала бы «мужчиной» ученика, Альфред.
— Когда ты в последний раз видел пятый курс? — спросил Ал. — Там же такие лбы есть, что я бы им и тридцать лет дал только с большой скидкой.
— Все равно лучше сначала проверить учителей, — вступилась за Мэтта Эмма.
— Хорошо, хорошо, сдаюсь, — Джонс поднял руки, признавая поражение. — Убедили. И как мы будем их проверять?
Водить Эрику по всему общежитию не казалось никому из них блестящей идеей, но придумать ничего лучше они не смогли. Поэтому вот так вчетвером и отправились на поиски загадочного мужчины, который показал Фоггл ее дом и скрылся, не дождавшись ее благодарности.
— Ты помнишь, как он выглядел? — по пути на второй этаж, где расположились комнаты учителей, спросил Мэттью.
Эмма и Альфред переглянулись, покраснев, — никто из них так и не догадался спросить об этом у Эрики, хотя вопрос был настолько очевидный, что не задать его было бы полнейшей глупостью.
— Ну, — Эрика задумчиво поднесла пальчик к губам. — Он высокий и сильный, — мечтательно начала она. — У него светлые волосы, не короткие, но и не длинные, и чудесный решительный взгляд.
— Да уж, — хмыкнул Альфред. — Ты сильно упростила нам задачу.
— Не так много у нас учителей-блондинов, — кивнул Мэттью. — И учеников тоже. По описанию похоже на учителя Оксеншерну, — задумавшись, добавил он. — Ты не помнишь, носил ли он очки?
— Нет, — покачала головой Эрика.
— Кажется, учитель Такеши несколько месяцев назад красился в блондина, — вспомнил Альфред. — А еще есть Тино, — он поймал строгий взгляд Мэтта, — то есть учитель Вэйнэмёйнен. Он не очень высокий, но Эрика — прости, конечно, — вряд ли оценивала объективно.
— А как же учитель Мюллер? — вдруг вспомнил Мэттью. — Он идеально подходит под ее описание.
— Точно, точно! — закивал Альфред. — Давайте с него и начнем.
Решив собрать все шишки, он постучал в блок Людвига — тот, насколько ему было известно, жил один и не слишком жаловал гостей, но оценки по физкультуре никогда не были для Альфреда проблемой, так что он мог рискнуть. Остальные стояли за его спиной, перешептываясь о чем-то своем. Мюллер открыл не сразу, и весь его вид говорил о том, что он собирается убить любого, кто нарушил его покой.
— Чем могу помочь? — ледяным тоном поинтересовался он.
— Я, — Джонс оглянулся на друзей, но тех уже и след простыл. — Я хотел узнать, все ли у меня в порядке для зачета.
— Вам следовало дождаться занятия, — сухо отрезал Людвиг. — Вы, кажется, пропустили сдачу нескольких нормативов, так что вам предстоит усердно работать, чтобы наверстать упущенное. Это все?
Альфреду на секунду показалось, будто за спиной Людвига кто-то мелькнул.
— Да, — растерянно кивнул он, вглядываясь в полумрак.
Учитель Мюллер захлопнул дверь, и к Алу сразу же подбежали Эмма и Мэттью. Эрика мялась позади них и виновато прятала глаза.
— Не он, да? — уже зная ответ, спросил Альфред.
Учитель Такеши тоже не подошел по описанию, а учителя Вэйнэмёйнена и учителя Оксеншерны не было в их блоке — дверь открыл Питер и радостно сообщил, что оба его опекуна решили сегодня побыть вдали от школы. Заметив Эрику — а ее, несмотря на небольшой рост, трудно было не заметить, — он тут же заверещал, что-то про ее ослепительную красоту, а потом выслушал перемежаемую смехом историю от Альфреда и Эммы. После этого он, конечно, не смог остаться в стороне, и вызвался добровольцем в ряды их отряда спасения, а в качестве вступительного взноса принес рамку с фотографией Тино и Бервальда. Но они, как и ожидалось, не были похожи на мужчину, которого встретила Эрика.
— Значит, все-таки ученик? — тоскливо протянул Альфред.
— Думаю, начать стоит со старших курсов, — предложил Мэтти. — Мы могли бы спросить у Артура, кто из его параллели больше всего подходит под описание, и искать, исходя из этого.
В его взгляде, адресованном Альфреду, было слишком много невысказанных слов.
— Отличная идея! — поддержала его Эмма. — Эрика, ты как? За?
— Да, — покраснев, кивнула Фоггл. — Спасибо вам.
— Мы обязательно найдем его, и ты отдашь шоколад, — добавил Питер.
Что Альфред мог сказать им всем? «Нет, давайте не пойдем к Артуру, потому что я дурак и не смог признаться ему во второй раз»? Он уже представил, с каким смехом эти три дьявола и один ангелок затолкают его в комнату к Керкленду и подопрут чем-нибудь дверь. Бедная Эрика будет просить их остановиться и не делать этого, но вскоре тоже поддастся соблазну и повернет ключ в замке, навсегда отрезая Альфреда от далекого безопасного Таиланда.
Они не учли только одного: Керкленд был не один. Как Эмма и говорила утром, к нему приехал Франциск. Ребята застали их в кухне: они жарко о чем-то спорили на повышенных тонах, и Альфред вдруг почувствовал, как сильно у него зачесались кулаки. Хоть Артур и повторял ему сотню раз, что они с Бонфуа просто друзья, он не мог не ревновать. А еще он злился — до сих пор безумно злился на то, как Франциск обошелся с Артуром.
— Какие люди, — пропел Бонфуа, одарив Эмму красноречивым взглядом. — И что за прекрасный цветок вы привели? Как твое имя, bébé?
Альфред украдкой посмотрел на Эмму — легкая полуулыбка и игривая искра в глазах — и сказал, не давая Эрике ответить:
— Ее зовут Эрика Фоггл, и я выщиплю тебе всю твою мерзкую бородку, если ты хоть пальцем ее тронешь.
— Полегче, mon cher, — ничуть не смутился Франциск. — Я просто пытался быть вежливым. Меня не интересуют дети, — он снова выразительно посмотрел на Эмму.
— Зачем пришли? — не дав Альфреду огрызнуться, поднялся с места Артур — он никогда не был радушным хозяином, а уж когда его игнорировали вообще начинал жутко беситься.
— Ох, точно! — переполошился Мэттью. — Дело вот в чем…
И он уже в который раз за этот долгий день пересказал историю Эрики. Выслушав, Франциск долго крутил на пальце прядку отросших сильнее, чем было в школьные годы, волос, а потом вдруг выдал:
— Баш Цвингли.
— Завхоз? — нахмурился Альфред.
Воспоминания о Баше у него были не самые приятные: после инцидента с сокровищем бабушки Ловино тот откровенно недолюбливал драмкружок и при каждом удобном случае старался выбить для них наказание. У остальных, видимо, тоже было не самое хорошее мнение о нем: Питер и Артур, переглянувшись, синхронно закатили глаза, а Мэтти зябко поежился. Но чей-то противный голосок внутри у Альфреда уже твердил, что Франциск оказался прав, и он ничуть не удивился, когда Эрика, едва увидев Баша, бросилась к нему в объятия.