Он еще не рассказал ей, но, когда она переодевалась, он нашел в своей корреспонденции письмо от адвоката Рона. Драко не знал, как она отреагирует на новости. У неё вполне мог случиться еще один срыв, и все, что хотел сделать Драко, так это защитить её от этого, а позже сам со всем разберется. Сейчас выходные и всё, что он хотел, так это провести время с Гермионой и сыном, и чтобы им никто не мешал.
Чернильно-черное небо постепенно приобретало светлый оттенок лилового, розовые и лавандовые облака начали плавать и покрывать прекрасные звезды. Последовали огненно-оранжевые огоньки. Живопись неба превращалась в впечатляющие картины Моне. Нежные оттенки смешивались с яркими, чтобы создать идеальную обстановку для восхода солнца. Драко изумленно смотрел на проявление красоты природы.
Затем его глаза переместились на спящую Гермиону. Она выглядела такой умиротворенной, бронзовый утренний свет превратил её шелковистую кожу в золотистую, которая идеально соответствовала платью. Её босые ноги увязали в песке, маленькие пальчики с красными ногтями словно дразнились. Пухлые губы надулись во сне, а её большие глаза были покрыты подрагивающими мягкими ресничками, как крылья бабочки, которые трепетали так легко… Для него она была неописуемо прекрасной и ни одна женщина никогда раньше так его не возбуждала.
Один взгляд её невинных глаз делал его твердым, одно движение её руки по его телу делало его безумным, одна улыбка — сводила с ума… Драко не был целомудренным монахом после того как расстался с Асторией, конечно у него был секс, но до сих пор он не чувствовал такого возбуждения. Никогда прежде. Но он никогда ничего не сделает и ничего не попросит, пока она сама не будет готова. У неё была большая травма, и у неё было достаточно хлопот и без того, чтобы он просил её делать то, чего она не хочет.
Осторожно поднимаясь, чтобы не разбудить Гермиону, он поднял её на руки, и пошел вдоль моря.
***
Позже Гермиона проснулась от самого прекрасного сна… Ей снилось, что Драко вернулся из Китая и увез её танцевать в Италию. Она ласково потянулась, её взгляд пробежался по телу, и она поняла, что всё было реальностью, а не сном. Она всё ещё была в золотистом платье, но только теперь лежала на кровати Драко. И вся комната была наполнена дразнящим запахом блинов.
Всё ещё безумно счастливая она направилась к своему чемодану, вытащила пару старых, изношенных вельветовых домашних штанов и кружевной топ, после чего проскользнула в душ. Теплая вода смыла все следы макияжа, и она снова стала обычной. Она вышла и вытерла запотевшее зеркало, посмотрела на свое лицо без макияжа и почувствовала себя… красивой.
Впервые за много лет у неё не было ни печального взгляда, ни синяков, покрывающих все тело. Она чувствовала себя счастливой и красивой, её глаза сияли в свете нового открытия, губы растягивались в бесконечной улыбке. На протяжении всех этих лет, когда она смотрела в зеркало, она чувствовала себя уродиной. Ей хотелось разбить зеркало на мелкие осколки, каждый раз, когда она смотрела на свое отражение, ведь нельзя скрыть правду от самого себя. Она могла лгать Гарри, Джинни, всем своим друзьями, но никогда не удавалось скрыть правду от себя.
Гермиона провела щеткой по волосам, оставив спадать нежные кудри по спине к бедрам и намазала губы бальзамом. Не накрашенная, одетая в старую и удобную одежду, она чувствовала себя уютно. Она вышла из спальни в коридор, что вел на кухню.
Там был Драко, одетый в старые голубые джинсы, выцветшие после нескольких лет ношения и рубашку с закатанными рукавами. Он ловко переворачивал молочные блины. Его растрепанные светлые волосы падали ему на плечи, а серые глаза были сосредоточены на работе. Скорпиус сидел в детском кресле слева и радостно булькал. Гермиона немного постояла, восторженно наслаждаясь этой сценой.
Это было прекрасно…
Ребенок радостно завизжал, когда увидел, как она входит на кухню. Его ночной гнев прошлой ночью был забыт. Гермиона подошла и, подняв его, обняла и поцеловала в сладко пахнущую макушку. Драко обернулся, ухмыляясь ей, подошел ближе и обнял её за талию.
— Доброе утро, милая. Мы со Скорпом беспокоились, что ты проспишь все утро, — сказал он хрипло.
— Ни за что. Ад замерзнет, если я откажусь от возможности увидеть, как «Великий Чистокровный Малфой» готовит, как обычный магл, — дразнилась она, ударив его бедром о бедро.
Драко дьявольски ухмыльнулся и подвинул тарелку вперед.
— Ешь, — приказал он. — Как ты знаешь, мы должны спланировать вечеринку на второй день рождения Скорпиуса! — он взволнованно рассмеялся.
========== Глава 32. Лицом к новостям ==========
Блейз постучал в дверь квартиры Драко, выражение его лица было мрачным, в руках он держал судебное решение от судьи Мосса. Здесь им повезло: судья Мосс был одним из самых коррумпированных судей, работающих в Министерстве Магии.
Слушание по обвинению пройдет в один из ближайших четырёх дней, и он был уверен, что Рон внесет залог. У них не было достаточно доказательств, чтобы дольше задерживать его. Андреа выдвинула письменное ходатайство о том, что они не могут использовать воспоминания, подписанные судьей Моссом. Причина — воспоминания могут быть сфабрикованными.
Блейз готовился выдвинуть еще одно ходатайство, санкционирующее об использовании Сыворотки Правды в ходе судебного разбирательства. Если им удастся использовать это, то и Гермиона, и аврор смогут дать показания.
Его мысли прервались, когда улыбающийся Драко открыл дверь, но, взглянув на мрачное лицо друга, он перестал так улыбаться. Драко знал, что пришло время. Последние несколько дней они развлекались, но теперь пора вернуться к реальности. Драко открыл шире дверь и впустил Блейза.
Гермиона сидела на полу, играясь со Скорпиусом, когда вошел Блейз. Один взгляд на его лицо заставил её резко подняться.
— Плохие новости? — испуганно выдохнула она.
— Новости не плохие, но и не очень хорошие, — нерешительно заговорил Блейз. — Через четыре дня мы должны явиться в суд, чтобы узнать, будет ли Рон находится в камере до суда. У нас нет достаточного количества улик, чтобы продолжать его там удерживать. Поэтому он может внести залог.
— Если он выйдет под залог, Блейз, он непременно придет за мной! — сказала Гермиона, начав всерьёз дрожать. — Ты обязан его остановить!
— Мне сложно что-то сделать. О просмотре воспоминаний не может быть и речи. Есть письменное ходатайство его адвоката, подписанное судьей, чтобы воспоминания не использовались. Может такое случиться, что Визенгамот его оправдает, поэтому нам нужно что-то большее. Гермиона, ты должна дать показания!
— Ты имеешь ввиду, что ей придется появиться там? Перед этими волками, — зарычал Драко. — Разве она уже недостаточно настрадалась, чтобы без необходимости встречаться с Роном гребаным Уизли? — сердито спросил он, подталкивая Гермиону за свою спину.
— Драко, прекрати! Я не враг, чёрт возьми, мне этого хочется не больше, чем тебе… Ты думаешь, у нас есть выбор? Его чертов адвокат блокировал все наши возможности, наши дела плохи! — Блейз кричал на своего друга. — Я все своё время трачу, чтобы продумать стратегию, чтобы победить Рона и его чертову суку адвоката, но каждый раз, когда я придумываю план, пуф! Она, чёрт возьми, словно по волшебству узнает об этом и тут же вмешивается! — сказал он, в отчаянии вскинув руки.
— Подожди… Что? Откуда она знает о том, что ты собираешься делать? — насмешливо спросил Драко.
— Блять, да откуда я знаю! — сказал Блейз, ослабив свой кроваво-красный галстук и расстегнув пуговицу серого костюма. — Мне нужно выпить. Драко, огневиски все еще в кабинете? — устало спросил он.
— Да, — сказал Драко, отвлекшись, смотря на Гермиону, которая почти рухнула на диван. Её колени тряслись.
— Мы справимся с этим, милая, не… не позволяй этому задеть тебя, — Драко подошел к ней и обнял за бёдра.
Гермиона прижала голову к сильной груди Драко, её дыхание было тяжелым.
— Что же мне теперь делать, Драко? — рыдала она. — Я стараюсь, я хочу забыть! Я хочу, чтобы всё это закончилось… Если я дам показания, какие гарантии, что Рона осудят? Что, если его действительно оправдают? Я не смогу снова пройти через то, что было в тех туннелях.