Уже столько раз ему доводилось слышать дурацкую критику, недоброжелатели на разные голоса (но под одну дудку) пели о том, что "злые и кровожадные романы Николая Светлова учат людей, как быть подонками". "Да ничего подобного! Подонок — он от рождения подонок! Что дано — того не отнимешь! А все жалобные сопли — на руку тем, кто хочет свалить Николая Светлова. Свалить и занять освободившееся место…"
В общем, вольно или невольно, Игорь наступил на больную мозоль…
Солнце медленно опускалось к горизонту. Николай раздраженно щелкнул пальцами по стеклу и увидел в стекле отражение плотного седеющего мужика, с намечающимся брюшком и смешными, торчащими немного в стороны ушами. В общем увидел то, что и положено: самого себя.
Писатель в раздражении вернулся к столу, снова взял листы в руки, принялся перечитывать с самого начала. Потом отбросил распечатку в сторону.
— Черт с тобой! — сквозь зубы процедил он, обращаясь непонятно к кому. — Умерла Инга. В машине! Умерла… Подавитесь вы своим добром…
Надо придумать что-то другое, для усиления эффекта. Сцена, в которой отморозки вытаскивают девушку из разбитой машины, несомненно, усилила бы начало романа, но… Он уже поставил крест на этой идее и больше не хотел к ней возвращаться. "Ладно, решено! Изобретаем что-то другое…"
Николай свернул из чистого листа самолетик, бросил его. Бумажная птица плавно скользнула по комнате, потом завалилась на бок, разворачиваясь в сторону печки, ткнулась носом в чугунную дверцу, упала на пол, на железную пластину, туда где тлели маленькие уголечки, выскочившие из топки. Через миг игрушка съежилась от жара, потом вспыхнула…
— Точно! — Николай даже хлопнул себя по коленям от радости. — Это будет нечто новое, боевик с элементами мистики! Такого читатели от меня не ждут…
Он лихорадочно выстраивал в голове новую конструкцию романа. "Ага, вот тут подпустим мистики. Значит так. Джип уезжает. "Тойота" взрывается. Светящийся коридор… И вдруг — неожиданность. От тела Марата отделяется дух. Он преследует убийц. Таким образом, кроме основной детективной линии, пустим вторую нить — параллельно, мистическую. Марат будет повсюду сопровождать "качков", сводя их с ума!
Стоп! Это уже было. Фильм "Привидение"… Тогда пусть герой провалится в прошлую жизнь, лишь затем вернется. Это собьет читателя с толку, параллель с фильмом будет не так заметна. Куда бы его забросить? Без проблем! Курская дуга!
Экипаж горит в танке. Ретроспекция. И в прошлой жизни, куда попадает герой — он тоже погибает в пламени. Все повторяется…"
Он бросился к столу, на ходу обдумывая мелочи, звания танкистов, имена, лихорадочно прикидывая, где в интернете можно отыскать справочник по Курской дуге, чтобы не ошибиться в названии деревень, составе танковых частей… Это чудо — загородный офис. Мобильный телефон и ноутбук. Можно решить любую задачу, добыть требуемую информацию, не сходя с места, сделать из идеи конфетку.
Пальцы быстро забегали по клавиатуре. Детали второй, параллельной линии, ложились на "бумагу", Николай рассчитывал потом — позднее — аккуратно "вшить" это в основной сюжет…
— Патрррон! — рявкнул над ухом командир танка Александр Осипов. Еще недавно — просто Сашка, весельчак и балагур, обожавший подкалывать экипаж. Как только молодому литехе доверили танк? Сашка, Сашка, когда все закончилось? Пару дней назад, после короткого письма, от которого почернело твое лицо, или за три года до того, когда война пришла к нам? Николай вдруг вспомнил, как Сашка аккуратно сложил маленький тетрадный листочек вчетверо, непослушными руками втолкнул конверт во внутренний карман, зачем-то погладил… И на негнущихся ногах пошел в сторону от позиций.
— Сашка! — крикнул вслед кто-то. Но командир не слышал. Он шел по огромному полю, спотыкаясь, как пьяный, а трава волнами ложилась ему под ноги. Он шел в сторону, подальше от людей. А потом едва различимая маленькая фигурка рухнула на землю.
Сашка так и не сказал никому, что было в письме, на половинке тетрадного листка, сложенного вчетверо. Но сегодня его тридцатьчетверка с бортовым номером "семьдесят семь" неистово, яростно рвалась навстречу немецким "тиграм". И эта слепая, животная ненависть передалась экипажу!
Николай схватился за мышку, чтобы сохранить очередной фрагмент текста. В этот миг раздался скрип шагов. Громыхнуло ведро, стоявшее недалеко от входа в дом.