Выглядываю в окно, там уже светло. Люди вставать не торопятся в субботу, только пара котов дворовых бродит.
Живем мы все там же, но пришлось объединить две квартиры Тимофея в одну, тесно стало впятером. Точнее всемером. Помимо детей у нас белая кошка, которую очень захотела Тамила и хорек Леши. Трофим с домашним питомцем пока не определился. Я уповаю, что будет это не собака. Пусть бы младшенький рыбку аквариумную загадал на день рождения, ну пожалуйста.
- Мяу, - на кухне появляется Конфетка. Услышала, что я тут и выбралась за вкусняшкой. Мы кормим ее специальным кормом, однако каждое утро она получает маленький кусочек сыра или колбаски от меня. Это ей дополнительная плата за стресс. Все-таки с тремя детьми живет, бедная. Я ее, как их мать, очень хорошо понимаю.
- Иди сюда, - забираю Конфетку к себе на колени. Она быстро расправляется с предложенным кусочком сыра и сворачивается у меня на коленях, начинает мурчать как маленький трактор.
Сегодня мое личное время заканчивает на полчаса раньше. Взъерошенный Трофим вбегает в кухню и сразу ищет взглядом меня.
- Мам, мне плохой сон приснился, - лепечет громко. Конфетка быстро с колен спрыгивает, уступая место сыну.
- Иди сюда, - сажу его к себе и прижимаю к груди, прочесываю пальцами рыжую густую шевелюру, как у папы. У старшенького она такая же, - расскажешь?
- Леша забрал мою конфету.
Обычная ситуация из реальной жизни, которая периодически проявляется и во сне.
- Даш мне сегодня две?
- Троша, так это же сон был. Не забирал у тебя Леша конфету.
- Ну пожалуйста, - и зеленые большие папины глазки умоляюще впились в мое лицо.
- Я подумаю, - бормочу, ссаживая малыша с колен, - возможно после завтрака. На голодный желудок сладкое нельзя.
- А это что? – он поднял оброненный от сникерса фантик.
- Не знаю малыш, давай выброшу.
- Шоколадом пахнет, - продолжает свое расследование Трофим.
- Старый я думаю, завалялся, - выдергиваю улику из детских цепких пальчиков и отправляю в мусорное ведро, - омлет? Каша?
- Суп.
Мда, вкусы у Троши специфические. Какой вообще ребенок по утрам суп предпочитает? До него ни Тамиша, ни Леша так себя не проявляли.
- Хорошо, садишь, - лезу в холодильник за рассольником, - брат еще спит?
- Да.
- А я думал, буду первым, завтрак хотел на всех приготовить, - на горизонте появляется Тимофей. Садится за стол, сына к себе на колени берет.
- Сказал — сделал, - захлопываю холодильник и забираю у него Трошу, - мне с Тами омлет с сосисками и брокколи, Лешке овсянку с изюмом, Троше суп, в холодильнике как раз на него осталось. А себе что хочешь.
Вздохнув, муж принимается за выполнение обещания.
- Заезд в четыре, ты не забыла?
- Такое не забыть.
Троша убежал будить брата с сестрой, дав тем самым нам пару минут с Тимом наедине. Обнимаю его со спины, пока он у плиты колдует, нежно поглаживаю по груди и животу.
- Люблю тебя, - целую его между лопаток.
- И я тебя.
Тим оборачивается ко мне и быстро целует. В глазах нежность. И так пятый год подряд.
Он идеальный семейный человек. До него мне не верилось, что мужчина может так погружаться в семью и радоваться детям, отдавать им кучу своего времени. Тим уделяет его каждому, никаким образом не обделяя Тами. К ней он относится даже более внимательно – она стала очень ранимой, к тому же где-то впереди маячит подростковый возраст, мы оба за нее волнуемся.
И он уделяется внимание мне. Даже если день выдался ужасно сложным, я дерганая и психованная, похожая на мегеру, он не замкнется в кабинете, чтобы переждать бурю, а сделает для меня ванную и залюбит в ней, выбив из моей головы весь стресс. Или просто пообнимает, если сил у меня не останется совсем.
- Я приготовила специальное платье.
- Ммм?
- Красное короткое как ты любишь, - мурчу ему.
- Горячая мамочка.
- И красную помаду.
- Роковая мамочка.
- Я такая, - смеюсь тихонько. Пора менять свои удобные спортивные костюмы на что-то более женственное. Тим все понимает, но не слепой.
Минут через десять подтягиваются остальные дети. Леша с хорьком на руках садится отдельно. Он ненавидит утро больше всех. Молча ест, вздыхает, собирается с мыслями. Заговаривает обычно после.
После дружного завтрака успеваю переделать кучу домашней работы. Помощники у нас есть, но детей трое, бардак в нашем жилище вещь постоянная.
В час запираюсь в ванной. У меня вторая часть времени только для мамы. Барахтаюсь в пенке, пока Тим потихоньку собирает детей. Наношу на тело приятно пахнущий парфюмированный крем, сушу волосы, делаю яркий макияж с алой помадой, надеваю белье, платье. Из зеркала на меня смотрит взрослая счастливая женщина.
- Ауч, - Тим застывает в дверях, откашливается и очень медленно делает круг вокруг меня.
- Там еще белье сексуальное, - провожу ладонями по бедрам. Фигура пока не идеальная, но очень неплохая. После рождения Лешки я увлеклась танцами, продолжила после Трофима. Три раза в неделю развожу всех по садикам и в школу и раскрываю в себе гибкую огненную женщину.
Дети - это радость. Безусловно. Но вместе с тем очень большая нагрузка на нервную систему. Моя идея фикс не стать похожей на собственную мать доводит до крайностей – придерживаю себя, чтобы лишний раз не крикнуть, думаю каждый раз, что сказать, а если поддамся раздражению и прикрикну, как извиниться. Мамашкин перфекционизм доводит практически до невроза. Танцы спасают. Ухожу в движения с головой и к концу часового занятия возрождаюсь как феникс из пепла.
- Вот так могу, - двигаю бедрами в виде восьмерки, касаясь его паха.
- Кааать…
- Поехали и думай о том, что детей вечером забирает твоя сестра, святая женщина.
- Да просто Леня намекает на третьего, она хочет нашими детьми его запугать.
- Знаю, - подаюсь спиной назад и тону в Тиминых объятья, - но какая нам разница?
- Тут ты права.
Кроме нас на гонки едут две забитых под завязку сумки с вещами - это самое необходимое на выходные. Есть подозрение, что Мили их даже не откроет, закинув в чулан куда-нибудь подальше и вернёт нам так и не вскрытыми, но я все равно стараюсь.
В отличие от меня она мама совершенно другого типа - пофигистка. Я ей восхищаюсь и завидую, но сама так не могу. Мой уровень тревоги обо всем на свете стабильно высокий с детства.
- Пап, у меня выступление на следующей неделе в четверг, я тебя буду ждать, - сообщает Тамиша с заднего сиденья.
Да, папа... Так Тимофея она стала называть через полтора года. Лёша научился говорить папа и она за ним. Против этого не был никто. Тем более Демид в нашей жизни не появился больше ни разу. По маминым рассказам он вернулся к Наде. Искренне надеюсь, что хотя бы для второго своего ребёнка он смог стать достойным отцом.
- Пометил в ежедневнике.
- Хорошо, - Тамила взволнованно обмахивается ладонями. Она вернулась к балету и сейчас у неё очень хорошо получается, возможно даже будет танцевать на большой сцене.
Я опять тревожусь. Одно дело увлечение и совсем другое профессиональные выступления. Там и суставы летят и на остальное здоровье балет влияет. Я очень хочу ее успеха, но переживаю.
- Все будет хорошо, - Тимофей сжимает мою ладонь.
- Знаю, просто...
- Выдохни.
Выдыхаю. Тамише только десять, когда предложат что-то действительно серьёзное, тогда и волноваться по-настоящему буду.
- Так, перестали драться, - грозно оборачиваюсь на мальчиков. Они в своих детских креслах тянутся друг к другу, игнорируя сестру посередине. Опять что-то не поделили, - я даю вам по конфете, - достаю два чупа-чупса, - если за полчаса езды не услышу ни одного крика - дам ещё по одной. Если услышу, отдам тому, кто молчал.