- Почему же дядя Фред не обратился с этим в полицию?
- А как ты считаешь? Из-за денег, разумеется.
- Он что, собирался тебя шантажировать.
Так вот почему дядя Фред оставил погашенный чек в столе. Он ему был не нужен. У него имелись фотографии.
- Фред заявил, что у него нет никакого пенсионного счета. Пахал пятьдесят лет на пуговичной фабрике и не получил сколько-нибудь приличной пенсии. Заявил, что, дескать, читал, что для приличного дома престарелых требуется девяносто тысяч долларов. Вот столько он хотел. Девяносто тысяч.
- А что насчет Мейбл? Он не требовал денег для нее?
Шемпски пожал плечами:
- Про Мейбл он не говорил ничего.
Скупой ублюдок.
- Почему ты убил Ларри?
Не то, чтобы меня этот вопрос волновал. Я хотела потянуть время. Как можно дольше. И не хотела, чтобы он нажал на курок. Если это значило, что я должна болтать с ним хоть до скончания века, то я так и сделаю.
- Липински струсил. Он хотел выйти из дела. Забрать деньги и сбежать. Я пытался его отговорить, но он совсем спятил от страха. Поэтому я отправился взглянуть, смогу ли как-то его успокоить.
- Тебе удалось. Лучший способ успокоить – прикончить.
- Он не стал бы слушать, а что я мог поделать? Я подумал, что хорошо устроить так, чтобы все выглядело как самоубийство.
- У тебя же хорошая жизнь – прекрасный дом, милые жена и дети, приличная работа. Зачем тебе понадобилось воровать?
- Сначала это были просто деньги для развлечения. Вечерами по понедельникам Типп и я играли в компании парней в покер. Типпу никогда не давала денег жена. Поэтому Типп стал приворовывать. Просто снимал понемногу с парочки счетов, чтобы иметь деньги на покер. Но потом пошло и пошло. Это было так легко. Я имею в виду: никто не знал, что деньги уходят. Тогда мы расширились, пока у нас имелся солидный куш со счетов Вито. Типп был знаком с Липински и Керли, и он привлек их. – Шемпски снова вытер нос. – Мне никогда не заработать в банке. Это не работа, а тупик. Все дело в моей физиономии, знаешь ли. Я ведь не глуп. Мог стать кем-нибудь, только никто на меня не обращает внимания. Бог каждого награждает особым талантом. Знаешь, в чем мой талант? Никто меня не запоминает. У меня непримечательное лицо. Уйму времени я потратил, пока понял, как использовать свой дар. – Он издал сумасшедший смешок, от которого у меня все волоски на руках встали дыбом. – Я могу грабить людей, убивать их прямо на улице, а никто даже не вспомнит. Вот мой талант.
Аллен Шемпски или напился, или сошел с ума, а, может, и то, и другое вместе. Если так дальше дело пойдет, ему даже не придется меня пристрелить, поскольку он и так пугал меня до смерти. Сердце так стучало, что отдавалось в ушах.
- Что ты сейчас будешь делать? – спросила я его.
- Ты имеешь в виду, после того, как убью тебя? Подозреваю, что пойду домой. Или, может, просто сяду в машину и махну, куда глаза глядят. У меня куча денег. Мне не нужно возвращаться в банк, если не хочу.
Шемпски потел и, кроме лихорадочного румянца на щеках, лицо его было бледным.
- Боже, - сказал он. – Я и в самом деле заболел. – Он встал и наставил на меня ствол.- У тебя есть таблетки от простуды?
- Только аспирин.
- Мне нужно что-то посильнее аспирина. Хотел бы еще посидеть и поболтать, но мне нужно лечиться от простуды. Бьюсь об заклад, что у меня лихорадка.
- Выглядишь ты неважно.
- Готов поспорить, у меня горит все лицо.
- Ага, а еще слезятся глаза.
Со стороны окна, где была пожарная лестница, раздался скребущий звук. И мы оба повернули головы. Но за разбитым стеклом увидели только тьму.
Шемпски повернулся ко мне и взвел курок.
- А сейчас веди себя спокойно, чтобы я убил тебя с первой пули. Так лучше всего. Гораздо меньше грязи. А если я попаду тебе в сердце, то сможешь лежать в открытом гробу. Я знаю, всем это очень нравится.
Мы оба глубоко вздохнули – я, приготовившись умереть, Шемпски, прицелившись. И в это мгновение воздух разорвал чудовищный рев ярости и безумия. И окно заполнил Рамирез. С перекошенным лицом, с маленькими дьявольскими глазами.
Шемпски непроизвольно развернулся и открыл огонь, разрядив пистолет в Рамиреза.
Я не стала терять времени и бросилась бежать. Тут же вылетела из комнаты, промчалась через гостиную и выскочила во входную дверь. Рванула через холл, проскочила два пролета лестницы, и почти врезалась в дверь миссис Кин.
- Боже, - изумилась миссис Кин, - у вас на полную катушку вечерние развлечения. Что сейчас?
- Ваш пистолет! Дайте ваш пистолет!
Я вызвала полицию и помчалась обратно с оружием в руках. Дверь моей квартиры стояла широко распахнутой. Шемпски сбежал. А Бриггс, все еще живой, сидел в шкафу.