Каково было мое удивление, когда мое тело опустилось на что-то мягкое, хоть и прохладное, а дождь над головой стих, больше не “раня” мое тело, лишь продолжая свою какофонию, слышимую лишь фоном. Мне снова стало холодно, и я задрожала, громко клацая зубами.
— Как же бесишь, — не столь грубо, скорее, озадаченно, прозвучало следом за очередным хлопком. — Подожди, сейчас.
Теперь, когда все прочие звуки стали приглушенными, я не только отчетливо слышала собственное тяжелое дыхание, но и обладателя голоса, который мне был совершенно незнаком.
От подобного неожиданного открытия мне даже удалось распахнуть глаза. Помещение, хотя, скорее, — небольшая комнатушка, в которой царил полумрак, потому что светильник едва работал.
Так, оказались мы внутри какого-то деревянного здания. Я и какой-то угрюмый рыжий тип, лет двадцати, наверное. Взгляд против воли скользнул по парню: он не выглядел смазливым утырком, а, скорее, красивым мужчиной. Его нахмуренные темно-коричневые брови добавляли возраста и суровости внешнему виду. Мокрые взъерошенные, должно быть, вьющиеся, волосы, уставшие зеленые глаза, поджатые розовые губы, словно их обладателю было жаль, что все так произошло. И это странно, ведь я определенно видела этого человека впервые. Рыжий был облачен в кожаные черные штаны и такую же куртку, только с какими-то нашивками.
— И откуда ты снова взялась на мою голову? — немного севшим голосом спросил незнакомец, расстегивая свою куртку.
Только сказанные слова как-то прошли мимо меня. Наверное, так проявлялся мой стресс, потому что я продолжала пялиться на парня.
Почему-то в кожаной одежде этот долговязый тип, считавший, вероятно, себя благодетелем, выглядел, мягко говоря, дрыщем. Однако, как только верхняя одежда оказалась снята, передо мной предстал явно физически очень прокаченный молодой человек, и черная футболка с надписью “Душнила” только подчеркивала это. Хотя, с моих губ непроизвольно сорвался смешок. Давно я не видела парня с адекватной самооценкой. Вру, я в принципе парней давно не видела. Гнилой Пол не в счет. Как и ботаники на олимпиадах: там и смотреть не на что, да и некогда.
— Чего лыбишься, мелочь? — фыркнул рыжий. — Раздевайся, давай.
А вот теперь мне стало не по себе, и уж точно, не до смеха.
— Я… — только и смогла выдавить из себя, а затем и вовсе — икнула.
— Ну ладно, значит я сам, — двинулся на меня незнакомец.
Мне больше не казался парень привлекательным, скорее — опасным. Я попробовала отползти, только он ловко схватил мою щиколотку, которую тут же обожгло от прикосновений, и резко рванул на себя.
— Знаешь, Рита, обычно я не ем школьниц на ужин, предпочитаю блюда поострее, но ты, похоже, у нас дерзкая, непослушная, любишь, когда по-плохому, да?
Я попробовала ударить второй ногой по чужой лапище, вот только и она оказалась захвачена в плен. Первыми мои ноги покинули туфли. В два рывка рыжий стащил гетры.
— Фу, ну мерзко же в мокром, правда? — брезгливо откинул вещи в сторону.
Я не знала, от чего дрожала сильнее: от страха или холода. Только, пожалуй, стопам действительно стало легче. Однако, паника нарастала все сильнее. Только, когда чужие руки поползли по ногам вверх, к юбке, на сопротивление сил уже не осталось. Даже закричать не смогла, потому что мне свело горло спазмом.
— С виду такая вся из себя важна, гордая, умная… — негромко бормотал рыжий, продолжая стягивать с моего безвольного тела одежду. — А на поверку — кроха крохой.
Когда я осталась в одном белье — спортивном комплекте из топа и шортиков, потому что бюстгальтеры в школе не приветствовали, а на стороне купить мне было негде и не за что, незнакомец отступил.
Только, как оказалось, рано я обрадовалась, потому что парень резко потянул полы своей футболки вверх, оголяя собственное тело. Снова открыла рот, чтобы попытаться запротестовать, но моя гортань не издала ни хрипа. Глаза же стали огромными, словно два блюдца, пока я пялилась на спортивное загорелое тело. Так близко, так пошло и порочно выглядел парень, что я почти забыла о том, что практически обнажена его же усилиями. Зато теперь я поняла, почему девки пускали слюни, то разглядывая чьи-то фотки, то втыкая в какой-то глупый фильм. “Пресс, словно терка”, “грудь офигенная”, “плечи, в которые хочется впиваться ногтями” — лишь малая часть высказанных ассоциаций моих соседок, которые сейчас почему-то всплыли в голове.
— Ты же совсем еще девочка, — произнес с легкой усмешкой рыжий, стрельнув по мне взглядом. Очевидно, я попалась, пока пялилась.
Незнакомец снова двинулся в мою сторону, сжимая в руках собственную футболку. Господи! Что же он задумал? Свяжет мне руки? Рот заткнет? Или…
Мысли роем кружили в голове, а я, прилагая все свои силы, смогла лишь подтянуть ноги к груди. Боже мой, как же холодно!
Когда мужская фигура снова буквально нависла надо мной, я зажмурилась, — больше ничего не оставалось, — и крепче прижала руки к груди, только это все равно не помогло.
— Зря сопротивляешься, Рита, все равно будет по-моему.
Господи! Только сейчас до меня дошло, что этот тип откуда-то знал мое имя. А что, если он все время следил за мной? Может, этого парня будущая мачеха подослала? Или, вообще, Максимов? Твари! Ненавижу их всех!
Однако, невзирая на сопротивление, топ все равно улетел в сторону, оголяя мою небольшую грудь.
Я снова попробовала прикрыться руками, и снова мне не позволили сделать этого. А дальнейшее — вообще не подлежало никакой логике, потому что… На моем теле оказалась мужская футболка, сухая, еще теплая и вкусно пахнущая.
— С трусами помочь или сама справишься? Это лучше, чем подхватить цистит, или чем там девочки болеют?
В моей голове объяснения происходящему так и не хотели выстраиваться, а посему — я снова скрутилась в клубок.
— Да чтоб тебя! — рявкнул рыжий, и уже привычными движениями перехватил мои ноги, и содрал с меня оставшееся белье, и только после этого позволил мне снова сжаться в клубок.
Пожалуй, стало теплее, но из-за того, что я не понимала намерения незнакомца, страх и паника никуда не отступали.
— Льет еще сильно, — буркнул парень. — Авось шмотки уцелеют. Не хочу тебе искать одежду среди барахла старого деда.
— Как-кого дед-да? — заикаясь, спросила.
Хотя, наверное, стоило молчать, а может и вовсе — прикинуться трупом. Вдруг такие самцы падалью не питаются?
— Сторожа, Рит. Мы с тобой находимся в сторожке, — словно глупому ребенку, лениво пояснил всем известный факт незнакомец. — Только Анисим Никитич сейчас в больнице, поэтому сия халабуда пуста и холодна. В лучшие дни здесь вполне себе уютно. Я здесь часто бываю.
Вот тебе и раз!
— А от-куда ты мен-ня знаешь?
— Да ты два года подряд на биологии и химии у меня победу из-под носа уводила! Меня зовут Роман Авдеев.
Вот тебе и два! Наверное, подобная новость меня малость успокоила. По крайней мере, отчаянно хотелось верить, что передо мной не маньяк. Блиииин! А фамилия-то знакомая! Ну, да, вроде бы, мелькал какой-то Авдеев Р.К. на втором месте. Неужели рыжему лет, как и мне?!
— Лучше учиться надо было! — фыркнула и показала язык. Глупо, по-детски, но я не удержалась. — Только я тебя не помню.
Рыжий снова подошел ко мне. И опять потянул за ноги.
— Сейчас обработаем, а не то потом ампутировать придется, — хитро глядя мне в глаза серьезным голосом произнес парень. В его руках показался пузырек с перекисью. — Сама понимаешь, бинт искать в доме старого человека бесполезно, будем поливать твои раны так.
Я зажмурилась, и очень вовремя. Потому что кожу начало печь, при том почти сразу на обеих ногах. Затем какой-то материал коснулся моих ран. Роман всё это время что-то бубнил себе под нос. А потом я почувствовала легкую прохладу и какое-то облегчение. Несмело приоткрыла глаза и увидела, как парень заботливо дует на мои ранки.
Захотелось плакать. Мне так же снимал боль когда-то Макс, когда я коленки разбивала. И это воспоминание прошлось словно ножом по сердцу. Я снова ощутила себя никому не нужной, жалкой неудачницей, которая даже не смогла найти могилы родных.