Не пойму. Что-то изменилось в моем избраннике. То ли выражение глаз - взгляд стал тяжелым и сосредоточенным; то ли улыбка вытянулась в хищный, безумный оскал... Но мне почему-то стало жарко и тесно в платье. Надо срочно валить на воздух!
Выхожу на улицу, носом вдыхая летнюю ночную прохладу. Задираю голову наверх, подставляя под легкий ветерок лицо, шею и грудь. Он остужает кожу, колышит светлые, выбившиеся из прически волосы. Так приятно, что начинаю жмурится от счастья.
Прохожу через парадные двери "Ривьеры" в холл. Внутри светло, душно, хотя и не так много народу. Охранники гуляют взад-вперед, заложив руки за спину. Парочка влюбленных жмется у фотокабинки, пока не юркает за шторку. На совмещенных стульях сидит молодежь, видимо, в ожидании последнего сеанса кино. Иду дальше. Впереди вход в ресторан. Сворачиваю прежде направо, прохожу по узкому коридору и выхожу к уборным. Повезло - никого. Занимаю ближайшую комнатку, аккуратно прикрыв за собой дверь, и тут же встречаюсь глазами со своим отражением в зеркале.
Боже, что за нимфа?!
Очи блестят. Зрачки расширены. Черный карандаш свернулся во внешних уголках глаз. Лицо раскраснелось то ли от выпитого, то ли от возбуждения. Кошмар! Из приемлемого, пожалуй, только укладка. Впрочем, и платье сидит ничего, и туфли мои любимые. Так что, вполне можно идти дальше - покорять мир своей красотой. Сейчас только макияж поправлю, и в бой!
Ставлю сумочку перед собой на край раковины, и выуживаю из нее влажные салфетки. Склоняюсь к зеркалу, аккуратно вытираю следы подтеков: сначала под одним глазом, потом под вторым, и тут, на тебе - стук в дверь. Что им медом намазано - столько свободных кабинок рядом?
- Занято! - кричу в ответ, не прерывая процесса.
Ну, вот - уже лучше.
Краем уха слышу какую-то возню, а потом дверь резко распахивается и передо мной предстает... О, свет очей моих и сласть речей моих...
Попала!
Тут я, как бы, растерялась. Не знаю, что и делать. То ли закатывать скандал и выдворять его из женского туалета, то ли паниковать и биться в истерике, учитывая то, как он смотрит на меня - взглядом голодного волка! Похоже, доигралась Полина, у мужика бешенство мат... Э... То есть, иного места началось. А мне то, что делать?
Глава 4. Семейные узы
- Заблудился?
Разворачиваюсь к нему лицом, упираясь руками в раковину. Стараюсь сохранять непринужденный вид, но что-то сердечко начинает пошаливать в груди. И без того мизерное пространство комнаты сужается вокруг нас, стоит ему сделать шаг навстречу, а потом еще и еще.
- Мгм. И весьма удачно, как я погляжу.
Совсем близко подходит. Лениво скользит горячими пальцами по руке, выжигая невидимые узоры на коже. Тело тотчас отзывается предательской дрожью. И я уже плохо соображаю, что вообще происходит, но продолжаю внимательно следить за передвижениями его руки, чисто ради научного интереса, ага!
Вот она нежно касается ключицы над кромкой платья, и в ту же секунду стремится вверх, накрывая ладонью щеку. Поднимаю взгляд. Высокий, зараза! И это при условии, что сама то я далеко не дюймовочка. Вижу полыхающий огонь в медовых переливах его глаз. Пламя завораживает своим откровенным танцем, кружит голову. Стройные прямые ноги на высоченном каблуке тут же подкашиваются, теряя свою устойчивость. И я падаю к нему на грудь... но лишь для того, чтобы позорно не завалиться на пол, а не для того, о чем подумалось ему. Правда-правда!
Уже хочу сказать парню об этом и отстраниться, но сильная мужская рука по-свойски обнимает за талию и теснее прижимает к груди.
Вот же черт!
Всего секунда, а меня прижимают к себе так тесно, что я едва ли могу пошевелиться. Хотя нет, могу свободно отдавить ему ноги, чтобы прекратить это своевольное непотребство, но отчего-то не хочется этого делать. Особенно тогда, когда он накрывает мои губы своими и начинает нежно и в то же время буйно меня целовать. Вторая рука его смещается на затылок и зарывается пальцами в волосах, придерживая голову. Это действо возбуждает не меньше самого поцелуя. Я буквально тону в экстазе...
Но вот он отстраняется, и я, не сдержав разочарованного стона, с трудом открываю глаза.
- Ты бесподобна! - самодовольно скалится этот тип, склонившись надо мной, как могучее дерево над тростиночкой.
И чему только ухмыляется, сволочь? Хотя, ясное дело, чему! Добился-таки своего - соблазнил бедную девочку, только... Когда мы успели поменяться ролями? Почему я - наивная жертва, а он - змей-искуситель, призванный меня совращать? Ну уж нет! Я этого так не оставлю!