— Нечего тогда болтать о доверии! — вырвалось у нее.
Она с удовольствием заметила, что ее упрек попал в цель.
Никто так, как она, не знал, что вокруг полно поставщиков любых товаров, готовых в минуту перехватить инициативу и задушить их бизнес. Только надежность и личное уважение клиентов к Демми Берчу помогали фирме выжить в сложных условиях конкуренции. Конечно, не последнюю роль играло превосходное качество товаров, которые они ввозили из Европы, Африки и Дальнего Востока.
Внезапно она рассердилась на себя, потому что не знала, насколько велико могло быть влияние Фила Меласа. Он ведь говорил, что владеет сетью ресторанов в стране. Сколько же их у него? Кроме того, нефть! Подленькое замечание насчет постели с завтраком тоже не ускользнуло от ее внимания. Может, нужно быть благодарной за то, что она не подвергается сексуальным домогательствам в обмен на перспективу в бизнесе.
— Я не блефую, Сандра! — Он словно прочел ее страх, но своей фразой лишь усилил его. — Когда вы лучше узнаете меня, — продолжил он, — то поймете, что это не мой образ действий.
— Я не желаю лучше узнавать вас, и не восприимчива к шантажу! — Внутри у нее все дрожало, но, будь она трижды проклята, если хоть на йоту уступит его наглым притязаниям.
— Шантаж?! Что за оскорбительное название для простого обмена любезностями — ваше присутствие за моим столом в обмен на пополнение книги заказов Берча! — Только теперь она поняла, что он платит ей той же монетой, применяет ее же методы, которые только что порицал. — Это так, Сандра! — Его лицо было серьезно, но в глазах была веселая искорка, он посмеивался над ней. — Та же предоплата. Простой принцип, но кому-то от этого может быть неудобно и неприятно, особенно если у него есть другие планы. Однако в этом случае вы со мной уже согласились, разве нет? Или когда вы говорили о недостатке доверия в бизнесе, вы не относили это к собственному поведению?
Его слова подтверждали то, что она и так уже подозревала: Фил Мелас явно опытный игрок, а ставка для нее слишком велика. Он не оставлял ей выбора. Она была возмущена: против нее применили ее же тактику.
— Хорошо. — Она сдалась с достоинством. — Раз уж для вас это так много значит, я принимаю ваше приглашение.
— Отлично! Так займем наш столик!
Сандра высоко подняла голову и позволила отвести себя в зал ресторана. Она сделала вид, что не заметила торжества на его красивом лице в момент ее капитуляции.
Настольные светильники с цветочными композициями совершенно преобразили облик ресторана, придав ему мягкую интимность и создав неуловимое ощущение Восточного Средиземноморья в самом сердце Бостона.
Все столики были уже заняты, и в воздухе стоял легкий гул от гортанной греческой речи. Сандра и Фил подошли к столику, стоявшему в углу. Это не для туристов, решила она, скорее излюбленное место сбора местных греков. Она заметила, что стулья очень удобны, скатерти — великолепны, столовые приборы начищены до блеска, а хрустальные бокалы искрятся при неярком освещении.
Фил с любопытством следил, как она впитывает в себя специфическую атмосферу греческого ресторана.
— Мы закрывались на неделю, чтобы модернизировать кухню и сменить интерьер, — объяснил он, сухо добавив: — Здесь будет еще лучше, когда я наконец получу остаток заказа от «Экскома». — Он указал на голые решетки у белых арок, ведущих к бару, неукрашенные ниши, в которых стояли банкетки. — Живые растения были бы здесь предпочтительнее, но при отсутствии дневного света это становилось невозможным, так что приходилось ограничиваться искусственными.
Он улыбнулся, обнажив великолепные зубы.
— Хотите посмотреть меню, или предпочтете что-нибудь выбрать прямо с кухни?
Она пожала плечами.
— Я не особенно голодна. Муссака будет хороша, полагаю, у вас ее подают?
— Конечно. — Фил вежливо наклонил голову, но по блеску его глаз и сжатым губам она догадалась, что он раздражен, это немедленно подтвердила его колкая реплика: — Это единственное греческое блюдо, о котором знают большинство американцев.
— Ничего удивительного. Греческая кухня не славится своим разнообразием и изысканностью, не так ли? — ядовито заметила она, начиная получать удовольствие от этой словесной схватки. — Муссака — это картофельная запеканка с мясом, верно? Ну, так я именно ее и хочу сегодня на обед.
— Надеюсь, вы не будете разочарованы. А что к ней? Жареный картофель?
Неприкрытое презрение, сквозившее в его угольно-черных глазах, подвергло ее искушению ответить на этот словесный поединок и ради собственного удовольствия позлить его. Можно, конечно, еще попросить кетчуп, весело подумала она, но взгляд его гневно сузившихся глаз обескураживал ее. Было опасно слишком открыто задирать его.