— Спасибо за чудесный вечер, Ник, — сказала Маргарет, когда они прощались в холле отеля.
— Ты украсила его своим присутствием, — сказал он тихо, чтобы это слышала только она, затем прибавил громче: — Спокойной ночи, мисс Грандинсон!
— Спокойной ночи!
Когда он ушел, Маргарет подошла к портье и попросила ключ от своей комнаты.
— Мисс Грандинсон, приехал ваш отец.
— Да? Где же он?
— Он устал с дороги и не пожелал ждать вашего прихода. Он отдыхает в своем номере.
— Спасибо. Я, пожалуй, последую его примеру. — Маргарет отправилась спать, а в голове у нее крутилась одна мысль: завтра опять начнется все сначала.
12
— Не понимаю, как ты могла упустить такой факт, как ошибка в бухгалтерской книге! — Патрик быстрым и нервным шагом ходил из угла в угол своего номера и говорил громким, почти срывающимся голосом. На Маргарет он почти не смотрел, он был зол на нее и раздражен, что за столь долгий срок дело так и не было решено.
Она сидела в глубоком кресле в глубине комнаты, где ее почти не было видно, и ощущала себя провинившимся пятилетним ребенком, которого отчитывает родитель за сломанную игрушку.
Ее страхи подтвердились: она не оправдала оказанного доверия, проявила слабость и неспособность к молниеносному реагированию на экстренную ситуацию. Патрик упрекал ее в том, что из-за проблем с зарплатой на этой фабрике подорвется авторитет компании в деловом мире.
Патрик вызвал лучшего, по его мнению, адвоката из Нью-Йорка, поручил своему помощнику внимательно ознакомиться с документацией, а сам отправился вести переговоры с бастующими рабочими, которым вскоре были возмещены все убытки, но трехнедельного отсутствия продукции возместить было никак нельзя и условия контрактов, заключенных с покупателями, были серьезно нарушены.
Патрик был вне себя от ярости, ведь к нему были предъявлены претензии более чем десятка торговых марок.
Маргарет бездействовала. Она не знала, где может применить свои силы, чем помочь отцу и компании и имеет ли она вообще право вмешиваться, после того как сама довела ситуацию до такого кризиса.
— Папа, ты хочешь, чтобы я вернулась домой? — спросила она Патрика.
Он никогда не смотрел на нее так грозно, его взгляд никогда не был столь красноречивым.
— Да.
Его ответ очень больно ранил Маргарет. Она почувствовала себя одинокой и никому не нужной.
Тем не менее она ошибалась. После вечера, проведенного вместе, Ник понял, что его отношение к Маргарет не просто обычный мужской интерес к красивой женщине, но нечто большее, то, чего он еще не чувствовал ни к одной девушке.
Она была так близко и в то же время так далеко от меня! Как же хотелось дотронуться до нее, обнять и… никогда больше не отпускать. Я могу только мечтать, чтобы она стала моей, и только моей!
Ночью он видел сны, в которых царила прекрасная и желанная Марго.
Следующий день он провел в спорах с хозяином мастерской по ремонту автомобилей, который требовал слишком высокую цену за новый мотор.
Добившись своего, Ник долго возился с установкой других деталей, так как отказался от посторонних услуг и решил, что сам справится с ремонтом. Потом он принял душ и решил немного отдохнуть в своем номере.
К своему удивлению, он увидел Патрика выходящим из лифта.
— Добрый вечер, мистер Грандинсон.
Патрик Грандинсон не узнал водителя своей дочери, он был всецело поглощен своими проблемами.
Ник заметил, что Грандинсон очень раздражен и обеспокоен, и, вспомнив вчерашнее состояние Маргарет, понял, что буря ее не миновала. Он решил найти ее.
В его голове мелькнула мысль, что уже второй раз за последние два дня он сходит с ума и беспокоится за нее, хочет знать, все ли в порядке.
Портье сказал, что мисс Грандинсон с самого утра не покидала своего номера.
— Даже не выходила обедать? — спросил Ник.
— Насколько я знаю, она приказала принести обед прямо в номер.
Через пять минут Ник уже стучал в дверь номера Маргарет. Ответа не последовало. Он осторожно нажал на ручку двери, она оказалась незапертой.
Ника оглушила звонкая пронзительная тишина, и он забеспокоился. Если она ушла, то почему не закрыла дверь на ключ?
Номер состоял из двух смежных просторных комнат и спальни в глубине помещения.
Всюду царил легкий полумрак, так как занавески на окнах были опущены. Ник осмотрел комнаты, которые оказались пустыми, и направился дальше.
Знакомый еле уловимый аромат роз заставил его сердце забиться сильнее от прилива эмоций. Интерьер комнаты представлял собой образец изысканного современного дизайна. В большом кресле, стоявшем в углу комнаты, безмятежно спала Маргарет.
Она казалась совсем маленькой и хрупкой, похожей на ребенка. Ее золотистые локоны рассыпались по плечам. Ник подошел ближе и залюбовался ее прекрасным лицом, ему до боли захотелось прикоснуться к ее бархатистым щекам, припасть губами к ее слегка приоткрытому рту, манящему его своей необычайной прелестью.
Но он удержался, чтобы не нарушить эту гармонию безмятежности. Маргарет была одета в легкий пеньюар, волнующе подчеркивавший соблазнительные линии ее тела.
И все-таки он подошел к кровати и взял лежавший на ней плед, чтобы укрыть ее.
Беспокойный страх за ее безопасность отступил, сменившись сознанием ответственности за эту хрупкую женщину.
Ник подошел к ней с пледом, наклонился и уловил ее слегка неровное дыхание. Его обдало жаром страсти, и ему потребовалась вся его воля, чтобы удержаться от поцелуя.
Но в этот самый момент Маргарет сонно приоткрыла глаза и, увидев прямо перед собой крупную фигуру Ника, отнюдь не испугалась. Напротив, она томно улыбнулась, еще не вполне осознавая, что происходит и как оказался здесь тот человек, к которому она стремится и телом и душой.
Его, наверное, вдохновила такая реакция, и он, не в силах больше сдерживаться, припал в поцелуе к ее манящим губам.
Он целовал ее робко и нежно, вопреки всем кипящим внутри эмоциям. Он боялся отпора, боялся, что она сочтет этот поступок необычайной дерзостью с его стороны. Ведь она Маргарет Грандинсон!
Она тоже испытала приятное потрясение. Ей уже давно нравился этот сильный, волевой мужчина, но она заставляла себя подавлять это чувство, ведь никогда в жизни она не заводила близких отношений с людьми не своего круга. А теперь он здесь, совсем рядом и, кроме того, целует ее. В голове сначала мелькнула мысль о сопротивлении, но это было так трудно…
Она словно окунулась в море удовольствия. Это было ей особенно необходимо после того, как она почти целый день плакала, мучимая своим положением в компании.
Маргарет таяла от прикосновения его теплых мягких губ, он был одновременно настойчив и робок, осторожен и нетерпелив, и она отвечала ему со всей искренностью, на какую была способна. Ее дурманил запах его тела, его глаза манили, звали в чуждый край незнакомого счастья, обещая пламенную страсть и безбрежную любовь.
Она забыла о Родерике, о проблемах компании, о гневе Патрика, она забыла обо всем на свете. Поцелуй длился долго, и это были одни из самых счастливых минут для них обоих.
Ник отстранился, и взгляды их встретились.
Маргарет видела в его глазах бесконечную заботу и ласку — все то, чего она так жаждала, но, как ни старалась, не могла найти в Родерике. Ее ошеломило то впечатление, которое произвели на нее прикосновения Ника. Вопреки сознанию Маргарет ее тело будто жило своей, отдельной от разума жизнью и не противилось ласкам Ника, а, напротив, отдавалось им со всей страстью, на какую было способно.
Когда ее целовал Родерик, казалось, что это просто формальность, которую должны соблюдать все пары. Интимная близость с женихом не приносила ей удовольствия и удовлетворения, ее естество не рвалось навстречу грубоватым ласкам Родерика.
С Ником же все было наоборот. В тот самый момент, когда Маргарет начала терять надежду на счастье, когда она почти уверилась в своей неспособности полюбить или хотя бы испытать физическое удовольствие, она встретила Ника, к которому устремилась душой и телом. От его поцелуя у нее захватывало дух, сердце бешено стучало и трепетало от восторга.