За выполняемую во время пребывания в Центре работу ученики получают зарплату, причем ставки на разных видах работ постоянно меняются, чтобы поощрить учеников выполнять все виды работ, без которых нельзя обойтись.
Оставшиеся на мели ученики должны просить или одалживать деньги на завтраки либо же продавать себя задорого, играя для кого-то определенную роль. Проституция — продажа использования своего тела для чьего-то удовольствия — черта, общая для всех наших Центров. И не потому, что это самый простой способ получить секс — секс бесплатен во множестве легкодоступных форм, — но потому, что ученикам нравится продавать себя и нравится возможность покупать других. [Наверное, это и есть суть капиталистической души.]
В последние десять дней своего тридцатидневного пребывания в Центре ученик может свободно выходить из него, чтобы питаться и жить в «Доме на полпути» — мотеле, расположенном возле ЦЭПСС. Штат его частично подбирается нашим ЦЭПСС [возможно], но в основном это делает обычный владелец, наш сторонник, но не обязательно дайсмен [может быть]. Пока один из наших учеников не предложил идею таких «Домов на полпути», ученики испытывали трудности, переходя от свободы от ожиданий внутри Центра в ограниченность ожидания в обществе. [Жизнь в мотеле, где сексуальная горничная может быть ученицей, которая знает, что играет роль, а может оказаться нормальной девушкой, посвященной в суть дела только отчасти, оказалась отличным методом перехода. Угрюмый официант может быть действительно официантом, а великий писатель может на самом деле оказаться писателем и так далее.]
Ученик перебрался из мира, в котором каждый знает, что каждый играет, в мир, где только немногие осознают, что каждый играет роль. Ученик чувствует себя гораздо более свободным для экспериментов и развития своей дайс-жизни, когда знает, что рядом есть несколько других учеников [может быть], которые поймут его, — по сравнению с тем, как он чувствовал бы себя в нормальном мире жестко закрепленных ожиданий.
Мы надеемся, что за время жизни в мотеле ученик приходит к двум важнейшим открытиям. Во-первых, он внезапно осознает, что, возможно, он на самом деле находится в «нормальном» мотеле и что других людей, живущих по воле Жребия, здесь нет. Он безудержно смеется. Во-вторых, он понимает, что все остальные люди ведут продиктованные Жребием множественные жизни, пускай даже они этого не знают и постоянно пытаются с этим бороться. Он безудержно смеется. Радостный, возвращается он на шоссе, перебирая в ладони кубики и едва сознавая, что оставил иллюзию Полностью Случайной среды.
74
Написание любой автобиографии требует множества произвольных решений о степени важности событий, а изложение жизни по воле Жребия человеком, подчиняющимся его воле, требует произвольности в n-ой степени. Что же включить в жизнеописание?
Для создателя Дайс-Центров — Жребий определил, что весь предстоящий год я посвящу их развитию, — нет ничего важнее, чем долгие, трудновыполнимые, сложные последовательности действий, которые в результате привели к созданию Дайс-Центров в горах Катскилл; в Холби, Вермонт; в Корпус-Дай, Калифорния; и — в прошлом году — в других местах. А временами сексуальные, любящие и пишущие авантюристы моей предыдущей дайс-жизни кажутся мне гораздо более стоящими, чтобы написать о них.
Однако я всякий раз честно консультируюсь со Жребием о том, как приниматься за каждый значительный этап или событие моей жизни. Жребий выбрал, чтобы я посвятил тридцать страниц своим попыткам следовать его ноябрьскому решению попытаться кого-то убить, вместо того чтобы написать тридцать страниц о своих усилиях по созданию Жребий-Центров в том же году.
Я спросил Жребий, могу ли я вставить ряд писем от моих почитателей, и Он сказал: «Вставляй». Опыт учеников в Центрах? Хорошо. Написанная мною для «Плейбоя» статья под названием «Потенциальный мужской промискуитет»? «Нет», — сказал Жребий. Можно мне подробно написать о своих долгих, хаотичных, непредсказуемых и часто счастливых отношениях с Линдой Райхман? Нет, не в этой книге. Можно я напишу о моих смешных потугах стать революционером? «Нет», — сказал Жребий. А как насчет решения Жребия, чтобы я написал комический роман о сексе на четыреста страниц? Нет. Можно мне драматизировать свои проблемы с законом, свой опыт пребывания в психиатрической больнице в качестве пациента, суд, опыт в тюрьме? «Да, — сказал Жребий, — если хватит места». И так далее.