Так что моя дайс-жизнъ продолжалась. Я дал Жребию один шанс из шести, что сделаю всё возможное, чтобы вернуть Остерфлада к жизни, но этот вариант уступил другому, имевшему те же шансы: что я проведу три дня в трауре по Фрэнку и сочиню несколько молитв и притч, подобающих случаю.
И вот первого января настал третий ежегодный «День судьбы», определявший для меня долгосрочную роль на весь год. Жребию были даны такие варианты:
(1) в этом году я женюсь на Линде Райхман, Терри Трейси, мисс Рейнголд или случайно выбранной женщине (я чувствовал, что, если мне не удастся заключить с кем-нибудь дайс-брак, нуклеарная семья[159] может оказаться в опасности);
(2) я на год брошу дайс-жизнъ и начну какую-нибудь совершенно новую карьеру (на этот уже не пугавший меня вариант я был вдохновлен статьей Фьюджи Ариши об «Увядании Жребия», которую прочел в тот день);
(3) я «начну революционную деятельность против прогнившего истеблишмента этого мира, чтобы вскрывать лицемерие и несправедливость, устыдить несправедливых, будить и поднимать угнетенных и, в общем, вести нескончаемую войну против преступления, а именно: крушить общество столь же радикально, как я пытаюсь крушить общество в себе» (месяцем или двумя раньше я прочел, что Эрик Кеннон и Артуро Джонс создали подпольную революционную группу, и, вспомнив об этом в тот день, я почувствовал себя героем: я не был уверен, какие именно действия подразумевались под моими словами, но само их звучание наполнило меня чувством гордости, когда я сидел на ковре гостиной и готовился бросить Жребий);
(4) в течение года я буду работать над книгами, статьями, романами и рассказами о том, что прикажет Жребий, и завершу как минимум две книги (мне не нравилось, как велась работа, связанная с рекламой наших Дайс-Центров и Фонда ДАЙС-ЖИЗНИ, и я смутно представлял, как я все кардинально изменю);
(5) я продолжу свою разнообразную деятельность по продвижению дайс-жизни во всем мире, причем как именно я буду это делать, определит Жребий (именно этим мне больше всего хотелось заниматься: и Линда, и Джейк, и Фред, и Лил — все они время от времени были частью нашей команды, а дайс-жизнь без других подобных тебе часто одинока); и
(6) я проведу весь год, задавая варианты только на один день, и на самом деле (цитируя вдохновенную риторику моего «Дня Судьбы»), «заря каждого дня приносит новое рождение, а другие это игнорируют и стареют». (Этот последний вариант совершенно меня пленил, поскольку я всегда считал долгосрочные варианты своего рода обузой: они стремятся вогнать тебя в рамки шаблона, пусть даже это шаблон Жребия.)
Но Жребий, испытывая меня, выбросил «четверку»: я весь год работаю над различными писательскими проектами. Два последовательных решения Жребия вскоре определили, что я должен буду в течение года завершить «автобиографию на 200 000 слов ровно» (так у меня появилось это дурацкое занятие, мешавшее мне жить почти весь год) и что я буду трудиться над другими произведениями по выбору Жребия в подходящее время (а именно, когда этого захочется Жребию и мне).
Конечно, писательство едва ли можно считать занятием на полный рабочий день, и я продолжал по случайному выбору видеться с друзьями, от случая к случаю работать в Дайс-Центрах и дайс-группах, время от времени читать лекции, по прихоти играть случайные новые роли, время от времени делать упражнения со Жребием и — в общем и целом — вести очень приятную, стабильную, последовательно непоследовательную, случайную, спорадическую, непредсказуемую жизнь по воле Жребия.
После чего, естественно, вмешался Случай.
92
РЕЛИГИЯ ДЛЯ НАШЕГО ВРЕМЕНИ
представляет
[Камера показывает одного за другим пять человек, сидящих на возвышении перед аудиторией человек из пятидесяти.]
Отец Джон Вулф, старший преподаватель теологии Фордэмского университета[160]; раввин Эли Фишман, председатель Экуменического центра по созданию объединенного общества; доктор Элиот Дарт, преподаватель психологии Принстонского университета, известный атеист; доктор Люциус М. Райнхарт, психиатр и вызывающий споры основатель Религии Жребия.