— Она должна знать, что говорит. Она помогала мне составлять инструкции.
— Действительно ли проект поощряет молодых людей к блуду? — спросил доктор Кобблстоун.
— А старых людей… Слушайте, я думаю, вам, вероятно, следует затребовать копию моего отчета об исследовании, когда он будет закончен.
Оба лица оставались строгими, и доктор Кобблстоун продолжил:
— Один из ваших испытуемых утверждает, что его изнасиловали.
— Это правда, — ответил доктор Райнхарт. — Но наше расследование показало, что либо он всё выдумал, либо дал уклончивые доказательства изнасилования, чтобы скрыть свое активное бессознательное участие в акте, на который подал жалобу.
— Что-что? — сказал доктор Кобблстоун раздраженно, приложив ладонь к уху.
— Ему понравилось, когда его трахали, и он лжет об изнасиловании.
— О… Благодарю вас.
— Ты понимаешь. Люк, — сказал доктор Манн, — что, позволяя тебе использовать некоторых пациентов больницы Квинсборо для твоего исследования, мы становимся юридически и морально ответственными за то, что происходит в рамках в этого исследования.
— Понимаю.
— Некоторые санитары и медсестры сообщили, что большинство пациентов добровольно вызывались участвовать в вашем сексуальном исследовательском проекте, и заявили, что пациентам предоставляли проституток.
— Вы сможете прочесть мой отчет, когда он будет готов.
Доктор Кобблстоун в третий раз стукнул тростью.
— Нам сообщили, что вы сами участвовали… как… как… в этом эксперименте.
— Естественно.
— Естественно? — спросил доктор Манн.
— Я участвовал в эксперименте.
— Но источник утверждает, что… — лицо доктора Кобблстоуна покраснело от раздражения и невозможности найти правильные слова, — …что вы взаимодействовали с испытуемыми… в сексуальном смысле.
— Ахх, — сказал доктор Райнхарт.
— Ну? — спросил доктор Манн.
— Полагаю, автором этой клеветы является некий невротичный молодой человек? — сказал доктор Райнхарт.
— Да-да, — поспешно подтвердил доктор Кобблстоун.
— Проецирующий на себя скрытые желания человека, который внушает ему страх и имеет над ним власть? — продолжил доктор Райнхарт.
— Именно, — сказал доктор Кобблстоун, немного расслабившись.
— Прискорбно. Кто-то пытается ему помочь?
— Да, — ответил доктор Кобблстоун. Доктор Венер уже… Откуда вы знаете, что это молодой человек?
— Джордж Ловелас Рэй О'Рейли. Проекция, компенсация, замещение, анальный катексис.
— Ну да.
— Есть еще что-нибудь? — сказал доктор Райнхарт и начал было вставать, собираясь уходить.
— Боюсь, что есть, Люк, — сказал доктор Манн.
— Понятно.
Доктор Кобблстоун осторожно сжал свою трость обеими руками, прицелился и в четвертый раз ударил ею об пол между ног.
— Так что это за дела с кубиками, молодой человек? — спросил он.
— С какими кубиками?
— Один из ваших пациентов пожаловался, что вы заставляли его играть в какую-то странную игру с кубиками.
— Новенький, мистер Специо?
— Да.
— Наши пациенты работают с глиной, с тканью, с бумагой, с деревом, с кожей, с бусинками, с картоном, с дранкой, с проводами… Я не видел причин, почему бы не позволить нескольким выбранным мною пациентам начать играть с кубиками.
— Понятно, — сказал доктор Кобблстоун.
— Зачем? — вкрадчиво спросил доктор Манн.
— Вы сможете прочесть мой отчет, когда он будет готов.
Какое-то время все молчали.
— Что-нибудь еще? — наконец спросил доктор Райнхарт.
Двое стариков обменялись тревожными взглядами, и доктор Кобблстоун прочистил горло.
— Твое поведение вообще, Люк, в последнее время… — сказал доктор Манн.
— А-а.
— Ваше невежливое и… странное поведение на нашем последнем заседании совета, — сказал доктор Кобблстоун.
— Да.
— Твои сумасбродные, социально опасные эксцентричные поступки, — сказал доктор Манн.
— Как вы перебили доктора Винка, — добавил доктор Кобблстоун.
— Мы получили жалобы от нескольких медсестер больницы Квинсборо, естественно, от нескольких членов попечительского совета, от мистера Специо и…
— И? — подсказал доктор Райнхарт.
— Я и сам не слепой.
— А-а.
— Шутка про Бэтмена по телефону не особо пришлась мне по вкусу.
Наступило молчание.
— Ваше поведение было недостойным и непрофессиональным, — сказал доктор Кобблстоун.
Молчание.
— Вы можете прочесть мой отчет, когда он будет готов, — сказал наконец доктор Райнхарт.