— Ну?!Говори! — потребовал я.
— Эрик, я знаю, тебе нельзя покидать замок. И я не стал бы просить… — смущенно глядя в пол, затараторил Фил. — Но моя мама… Я обещал ей помочь, а у меня сломана рука и я не справлюсь один. Днём-то я не могу, не отпустят меня. Только ночью и есть время. Пожалуйста, Эрик. Мы быстро: туда и обратно.
Думать здесь было нечего после таких слов. Мать — это дело святое.
— Куда деваться, — тяжелехонько вздохнул я, — пойдем.
Я быстро переоделся в тряпье простолюдина, которое мне принес Фил для маскировки. Тихонько напевая песенку водяного про жизнь мою жестянку, да ну её в болото, и что живу я, как поганка.
Фил удивлённо посмотрел на меня, но моего настроения он явно не разделял.
Идти по незнакомому ночному городу было тем еще удовольствием. Особенно когда мы спустились из более или менее освещенной его части в какие-то темные трущобы.
Нервы у меня что-то пошаливали. Мне навязчиво казалось, что нам кто-то дышит в затылок. И так курить хотелось — хоть умри.
Еще и Рыжий, мало того, что едва тащился, хромая на левую ногу, так еще и не затыкаясь трещал. Трещал не о безынтересном, но меня то и дело так и подмывало попросить его заткнуться. И прислушаться к звукам похожим на звук крадущихся шагов, которые сопровождали нас всю дорогу.
Из болтовни Фила оказалось, что он был незаконнорожденным сыном одного из лордов. Этот самый лорд попросил герцога Герберта — то есть моего отца, взять мальчишку в служки.
Я усмехнулся, заметив, что должность лорд мог бы попросить для своего отпрыска и получше.
Фил это мое мнение, как ни странно, ни то, чтобы не поддержал, а даже горячо оспорил. Мол, это и так большая честь для такого ублюдка, что сам лорд попросил за него, да и в замке служить — почетно.
Я между тем подметил, что, так как за Фила просил его отец — лорд, то мой отец, когда обещал его выгнать, если я не извинюсь перед Роджером, как пить дать, блефовал.
Мы подошли к покосившемуся одноэтажному домику, с прилегающим к нему неухоженным, заросшим сорняками участку, который был кое-как огорожен кривым, деревянным забором.
Калитка закрывалась на крючок. Фил просунул руку за забор и легко открыл его.
В одном из четырех окон домишка горел свет. Мы тихонько постучали в окно. Никто не отозвался и к нам не выглянул.
Мы переглянулись. Фил пожал плечами. Мы направились ко входу, решив, что, заметив нас в окне, хозяева сразу же откроют дверь.
По дороге я угодил в крапиву, кожу зажгло, я зашипел.
— Ты же знаешь, там все заросло жваркой, — хохотнул Фил.
— Мог бы и напомнить! — обижено буркнул я, что развеселило засранца еще больше.
Дверь в дом и вправду была уже приоткрыта, но на пороге нас никто почему-то не встречал. Мы удивленно переглянулись. Зашли в темную прихожку, а из неё уже шагнули в освещенную комнату.
Да так и замерли на пороге, щурясь после темноты на свет.
В бедно обставленной комнатке все было перевернуто вверх дном. Посредине на дощатом полу, в луже крови, неестественно запрокинув голову, лежала рыжеволосая женщина.
— Мама! — вскрикнул Фил, бросившись было к ней.
Я остановил мальчишку, поймав за капюшон плаща, на полпути.
Не нужно было быть бабкой гадалкой, чтобы понять: женщина была мертва окончательно и бесповоротно.
Я не знал, как дела обстоят в этом мире, но в моей реальности на месте преступления лучше было не следить.
— Пусти, чего ты?! — с упреком и обидой глядя на меня, выдохнул Фил. — Это же моя мама!
— Я знаю Фил, — напряженно сказал я. — Не трогай её. Ей уже не помочь.
Фил отвернулся и закрыл лицо руками.
— Нет, не может такого быть! — всхлипнул он.
Сказать ему, что мужчины не плачут, у меня язык не повернулся. Все-таки мать, она и в сказочном мире — мать. Однако, я понимал, что давать волю своему горю Фил начал не ко времени. Здесь нужно было сначала разобраться, что к чему.
Судя по тому, что тело женщины уже окоченело, и в комнате стоял характерный запах, убили ее уже некоторое время назад.
Но преступник вполне мог и вернуться. Преступники всегда рано или поздно возвращаются на места преступлений. Это я из ментовской практики знал, доводилось мне поработать когда-то. И, кроме того, здесь явно не хватало одного человека.
Я хорошенько встряхнул Рыжего. Тот виновато шмыгнул носом.
— Не время сейчас, Фил! Лучше скажи, где твоя сестра?
— Сестра? Кира? — он растеряно огляделся. И побелевшими губами спросил: — Эрик, что делать?
— Сходи поищи на кухне и на чердаке, — сказал я, чтобы отвлечь мальчишку и заодно чем-то занять.