После продолжительных споров, рассуждений и консультаций с экстрасенсами, ведущие аналитики Центрального Разведывательного Управления Соединенных штатов Америки, изучавшие космические фотографии, пришли к правильному выводу, что уличный туалет на территории Объекта, является замаскированным входом в секретное сооружение.
Рота, входила в "туалет" строем и через распахнутые бронированные двери спускалась вниз, под землю, по белым мраморным лестничным пролётам.
На каждом из пяти уровней спуска под землю, после пройденной пары лестничных пролётов, перед строем плавно и бесшумно откатывались в сторону, исчезая в стенах, массивные, напичканные электронным оборудованием, железные двери метровой толщины. За дверями находились просторные, облицованные камнем, поражающие хирургической чистотой залы с очередными защитными дверями в дальнем конце зала.
Рота уходила под землю, а за её спуском, скрытый за пуленепробиваемыми стеклянными витражами, глядя на цветные мониторы, установленные на пункте контроля, наблюдал и управлял состоянием дверей лейтенант КГБэшник, встречавший воинов стройбата на пропускном пункте и сопровождавший их да начала спуска.
Минус-шестой этаж находился на уровне грунтовых вод и представлял жалкое, по понятиям стройбата зрелище.
Стройбатовцы увидели огромное, округлое помещение, разделенное не высокими прозрачными перегородкам, с модульным оборудованием неизвестного назначения, смонтированным возле стен и в центре лаборатории.
Оборудование постоянного включения перемигивалось разноцветными индикаторными огоньками, чуть слышно гудело трансформаторными обмотками и люминесцентными светильниками.
Вокруг светильников желтели застарелые и серели свежие пятна сырой штукатурки, а между потолком и стенами чернела полноценная. достигшая фазы спороношения, плесень.
"Лейтенант Мевший" подозвал капитана Филипова к себе, потыкал пальцем в направлении пятен, рукой очертил над головой круг, показывая, что в порядок необходимо привести всё вокруг и торнул пальцем в деревянную дверь подсобного помещения, загруженного инструментами и необходимыми материалами.
Затем строго посмотрел на ротного командира, погрозил ему кулаком и важно, словно влиятельный екатерининский вельможа, направился к выходу.
Лейтенант КГБэшник, щелкая тумблерами, закрывал бронированные двери, пройденные "Мевшим", отсекая стройбатовцев от всего, что осталось за пределами пространственно-временного Циклотрона.
ПОРЯДОК В СТРОИТЕЛЬНЫХ ЧАСТЯХ
Если Вы услышите. Что в Советской армии, а тем более в стройбате, не было порядка, не верьте этому!
В стройбате был строгий, не обсуждаемый, годами сформировавшийся порядок, согласно которому, любая попытка увильнуть от исполнения своих обязанностей, считалось нормой.
Стукачество и доносительство были чуждым явлением в коллективе военных строителей.
Хищение и продажа строительных материалов свидетельствовало о находчивости и предприимчивости воина стройбата. Использование денег, вырученных от продажи, на что-то иное кроме водки или дембельского альбома, считалось шкурничеством.
Умение "втереть очки", "навешать лапши на уши" или просто проигнорировать приказание командира являлось мерилом, лихости и независимости солдата.
Распоряжение старослужащих и особенно дедов являлось непререкаемой задачей и выполнялось неукоснительно.
Коллективные взаимоотношения строились на четком доминировании молодых над салабонами, черпаков над молодыми, дедов над черпаками, ветеранов-дембелей над дедами.
И не ничего, что не смогли бы выполнить военные строители, если это действительно нужно было сделать. При таких обстоятельствах, салабоны без сна и отдыха "рвали пупы" там, где требовались немыслимые физические усилия. Рыли грунт, таскали кирпичи, месили бетон, убирали строительный мусор. Молодые выполняли малоквалифицированную грязную работу. Они, обливаясь каплями эмульсионки капающей сверху, или задыхаясь парами ацетона, красили потолки, стены и полы. В облаках меловой пыли, белые как мельники и чихающие как деревенские козлы, нанюхавшиеся махорки, "затирали" шпаклёвку. "Выводили" кирпичные перегородки. Сооружали строительные леса и помосты. Навешивали на петли простенькие двери, клееные из деревянных брусков и оргалита.
Черпаки возводили из кирпича наружные, видимые взгляду, стены. Укладывали изящную плитку "шелкографию". Устанавливали дорогостоящие двери из дубового массива, украшали стены ДСПэшными панелями из "фанеровки" и "полировки".
Деды "заводили" углы кирпичных сооружений, обеспечивали салабонов, молодых и черпаков работой, инструментами и материалами, необходимыми для выполнения задания. Когда работы было много, о инструментов и материалов не было, деды приказывали черпакам, найти всё необходимое.
В любое время. при любой возможности, деды продавали гражданскому населению отечественный сантехнический фаянс, финскую эмаль и немецкий линолиум. Приобретали вино и водку, спирт и самогон. Пили спиртные напитки, уважительно деля их с ветеранами военного строительства.
Ветераны (они же дембеля) руководили ходом выполнения заданий. Если же им "было в лом" отвлекаться от мыслей о скором дембеле, о встрече со своими родными, о доступном вине, о гражданской модной одежде и о женщинах, то ветераны перепоручали руководство дедам.
После этого деды садились в кружок, поговорить о жизни, помечтать о "неизбежном, как крах капитализма" дембеле. Поделиться планами на ближайший "самоход". Несмотря на значительный срок службы, деды не умели (точнее уже разучились) одновременно работать и вести неторопливые беседы. Поэтому, свою часть работы деды взваливали на плечи черпаков.
Черпаки становились руководителями, а салабоны и молодые "пахали по чёрному", "рыли рогом", "летали мухой", "шуршали крылышками", выполняя всю неквалифицированную и высококвалифицированную работу.
Так в стройбате решалось сразу несколько задач: В считанные дни, молодое пополнение стройбата понимало, что "служба – не мёд", становилось высококвалифицированными мастерами и училось "уважать старших".
Черпаки, "отпахавшие" половину своего срока службы, приобретали философский склад ума, осознавая, что худшее уже позади, а близкое будущее, сулящее "крутость и бурость" дедовского бытия – всё ближе и краше. Но и оно чудесно закончится в чудесный день прекрасного, долгожданного дембеля.
Деды и ветераны "шлифовали" свои навыки руководящей работы, приобретенные в конце службы и необходимые для успешной гражданской жизни.
Офицеры стройбата умело пользовались устоявшейся "дедовщиной" для облегчения своего служебного бытия и передавали дедам свои обязанности по организации порядка (видимости порядка) в казармах и по контролю за выполнением производственных заданий на Объекте.
Поскольку, до приказа министра обороны "О увольнении в запас…", оставалось еще много дней, ветеранов СС (советского стройбата), в прибывшей роте пака не было.
Поэтому, капитан Филиппов подозвал к себе группу дедов-сержантов-бригадиров, сказал им всего одну, удивительно доходчивую фразу: "Через восемь часов здесь всё должно блестеть, как у кота яйца" и удалился в фойе посмотреть телевизор.
Деды подозвали к себе черпаков и объяснили, что через шесть часов помещение Объекта должно блестеть, как у кота яйца и ушли в курилку.
Черпаки объяснили молодым и салабонам, что если они не хотят получить люлей по соплям и мордасам, то в течение пяти часов стены и потолки должны быть очищены от плесени. Сыреющие и плесневеющие места необходимо протравить медным купоросом, прогрунтовать гидроизоляционным раствором, затем отшпаклевать и все помещение побелить ВДэшкой в два слоя.
После этого, молодые и салабоны рванулись в подсобное помещение за инструментами и материалами. И закипела работа. Одни скребли шпателями и металлическими щетками стены. Вторые, хватив малярные валики и кисти, пропитывали антисептиком стены, чтобы навеки сгинули споры и мицелии любых плесеней. Третьи грунтовали бетонные стены перекрытия раствором жидкого стела. Четвёртые, забравшись на лесенки-стремянки, шпаклевали обработанные поверхности. Пятые безостановочно оттирали половую плитку от, падающих сверху, шпаклёвки и краски.