гражданской войны, с возницей и пулеметным расчетом. Для охраны подводного спокойствия. За ними в
подводные скалы были вбетонированы бюсты русских героев политики, литературы и искусства. Ленин и Сталин
строго вглядывались в потревоживших их покой.
Дальше группами расположились на вечный подводный отдых, словно в чистилище, в ожидании посмертной
дороги, образы Лермонтова, Горького, Чайковского, одинаково массивные и серьезные. Бюсты первого значения. И
множество других бюстов и бюстиков, из камня, алебастра, даже бронзы. И все они, вмонтированные в подводные
валуны, стояли, таращась с умным, не уместным здесь видом, словно успокаивая «чайников» своим присутствием.
А те выражали свой восторг повышенным выбросом отработанного воздуха в воду и адреналина в кровь.
Дальше дошли к стенке — ровной, поросшей ковром тысяч раковин мидий каменной преграде. Легко было
представить, как волны сотни лет разбивали о нее суда неудачливых мореходов.
За сквозным туннелем им предстояло увидеть подводный грот. Казалось, что он находится на неимоверно
большой глубине. Гоша шел впереди, показывая руками условные знаки. Вынырнув в гроте, выбрались на
скользкие камни подводной пещеры.
— Прибыли на точку. Что, устали? Передышка. — Он первым снял маску.
— Ага, прикольно так, — выходили по ступенькам из воды экскурсантки.
— Ну ты и загнал, — сняв компенсатор, не могла отдышаться Данка. — Шли за тобой, как танцевали, в ритме
блюза. Как старые черепахи — тах-тах-тадах ластами!
Они осмотрелись. Это был зал в подводной пещере, с довольно высоким сводом и ровной каменной
площадкой. Там был воздух. Гоша светил фонарем все вокруг. Темнота нехотя уходила, повинуясь лучу света. Как в
мистической потусторонней сказке.
— Вот вам подводное жилище. Или похоже на древний храм? Не знаю точно. Зато здесь спокойно, можно
переждать любую бурю.
— Неужели здесь когда-то жили люди?
— Конечно. И те ступени тому подтверждение. Несколько тысяч лет назад уровень моря был значительно
ниже. И может быть, здесь обитали тюлени. Потом пираты заняли их место. Называли их саттархи. Воинствующие
кочевники моря, племя изгоев разных народов — тавроскифов, армян, евреев, греков. Они, собравшись вместе,
мстили на море всем и вся. Особым кайфом считалось разграбить корабль бывших соплеменников.
— Да, прикольно. Чего им оставалось делать? Мучить их в этой пещерке: это я, Вася, вы не помните меня? —
разыграла сценку Данка. — А я все помню. Как вы меня чуть не казнили, как изгнали. Теперь вы пойдете на корм
крабам. Ам!.. — И накинулась на массивного Гошу блестящей хищной змейкой, в шутку обнимая.
— Это что, правда? Жуткая история! — делано испугалась Лорик.
— Ну, не совсем близко к истории, но возможно как вариант. Обычно саттархи в засаде поджидали
появлявшуюся с открытого моря жертву. Каких-нибудь богатеньких мореходов. Костры жгли на берегу. Для
приманки. Но бывало, что могли напороться и на военные корабли, как это было в первом веке нашей эры — тогда
они разграбили севшую на мель галеру понтийского наместника. Как думаете, богатая была посудина?
Определенно, села на мель полным золота брюхом. И напоролись потом на римскую эскадру. Римляне быстро
свели их отсюда. Пойманных бросали с обрыва в море или вешали на мачтах. А может, просто топили, привязав к
ногам камень. Не важно. Но римляне так и не узнали, куда саттархи подевали награбленное. Спрятали, наверное, в
подобных скрытых от простых глаз тайниках. А сейчас здесь только русалки. Охраняют покой пиратских сокровищ
от незваных акванавтов. Кстати еще одно занятно. Здесь, внутри чувствуешь себя как бы отрешенным от
реальности. Кажется, время остановилось и топчется на месте.
— И что, получается, здесь старение останавливается вместе со временем?— спросила его Данка. — Забавно.
Прямо феномен какой-то!
— Может быть. Про старение не знаю. А вот взгляните!
Он указал на стенку. Там висел старый корабельный колокол — рында со старого тральщика.
— Действующая. Сейчас мы остановим время. Раз, два, три!
Он ударил язычком в колокол. От удара тот зазвенел звонко и не по-земному гулко.
— Какой магический звук, и отражается водой, — удивлялась Данка. — Кажется, сейчас по этому сигналу из
воды появятся здешние обитатели. Водяные, русалки, может, и сам Царь морской. Хотя нет. Ему, наверное, по
ранжиру не положено так просто появиться, по заказу, — все-таки солидный персонаж! И что, все это, в пещерке,
найдено в море?
— Несколько лет подряд потихоньку притягиваю сюда все интересное, что нахожу на дне. Останки затонувших
кораблей. Здесь их уйма. Разных времен и народов. И гарантия, что никто не тронет. А так растащили бы по
приватным коллекциям. Сейчас это модно.
Демонстрируя несколько каменных и ржавых железных якорей, разложенных у стенки свода, комментировал:
— Этот середины девятнадцатого. Этот, говорят, византийский. Вот еще, античных времен.
— Все это ты нашел в море? — удивлялись акванавтки.
— И вы одни из немногих, кто здесь побывал.
— А ценное есть что-нибудь? Ну там, золото-брильянты. А то мура всякая, — встряла Лариска.
— А мне интересно. Как в музее, — восхитилась Данка. — Еще бы освещение какое здесь наладить. Хотя в
свете фонаря все это выглядит очень загадочно.
— Хорошая мысль. Возможно, в будущем сделаю здесь музей. На следующий год приеду пораньше весной.
Специально для этого. Обустроим все получше. Инструктора могут водить сюда группы. Вообще все достойное
внимания я складываю здесь, как бы не отбирая этого у моря. Знаете, есть такое поверье, что море тяжело
расстается с тем, что уже однажды отняло у человека. И вообще под водой другой мир, другая стихия. Все живет
своей жизнью. Потому найденное пусть находится в этой пещере. И не в воде, и не на суше.
— Нет, ты уникально придумал, Гоша! — восхищалась Данка. — А там, у стенки, что еще за сундуки, глиняные
сосуды? Старые, наверное. Они что, от пиратов остались?
— Они давние. Когда я попал в этот зал впервые, кое-что здесь уже было. А значит, кто-то оставил это здесь
задолго до меня. Даже не поверил своим глазам сначала. Думал, нашел место, где в натуре пираты прятали свои
богатства. Прикинь, что бы началось, если бы поднял на сушу кое-что из этого? Полный ажиотаж. Растащили бы
все дно Тарханкута по песчинкам!
— Ну и что теперь с богатством?— заинтересовалась меркантильная Лерка.
— Ну и вот — мы с вами здесь. А сокровища как были, так и останутся в море. Да, чуть не забыл: это первая
подводная прогулка. Так сказать, погружение средней сложности.
Он достал стальную фляжку откуда-то из старого сундучка.
— Ну, дайвер-гелс, поздравляю с подводным крещением средней сложности.
— Ой, мужчина, вы нас спаиваете. И это так романтично, так гламурненько, — замурлыкала Данка,
устроившись на плоском камне. — Да, и место подходящее, чтобы мы, как подвыпившие русалки, тебя это… Ну,