– Это я.
Глупость.
Она не отреагировала.
– Посмотрю, как Юнона.
Лишь глупые фразы вылетали с языка.
Сиам присел на кровать. Девушка повернула голову. Лицо багрово-красное, глаза заплывшие. Его рука опустилась на ее спину, и женское тело невольно содрогнулось.
– Больно, – прохрипела она.
– Не двигайся.
Он спустился в кухню. В ящиках под столешницей нашел тряпки. Выбрал самую чистую и подставил под кран. Ржавая вода окрасила ткань. Едва выжав, он понес ее наверх и осторожно провел по изнемогшему телу. Скинул одеяло. На коже – сплошь алые пятна. Вокруг пояса и ног – расплывшиеся бордовые брызги.
Вот выродок.
Сиам протер ноги и снова накрыл одеялом.
И кто из нас в итоге насильник? Или мы все?
Выпрямившись, Сиам поглядел на Солнце. Та сидела и не сводила взгляда с окна. Он доковылял до нее и присел напротив. На ее щеках – высохшие ручейки слез.
– Не расскажешь, что произошло?
Девушка не повернулась. Сиам устало взглянул в окно.
Какие же мы все разные. И вранье эти бумажки. Мы другие. Наша сущность уже проявилась, показав, кто есть кто. И нужно ли больше? Эти бумажки бестолковы. Почему я до сих пор думаю о них? Теперь не важно, кто мы, как нас звали и что мы делали. Теперь мы живем втроем. В этой безлюдной глуши.
Юнона проспала очень долго. Проснувшись, попыталась встать с кровати, но тело ныло. Алые пятна превратились в фиолетовые кровоподтеки. Их было много, особенно на спине и пояснице.
Девушка твердила, что побаливает внутри, в животе. Но помочь никто не мог. Хирургические навыки не просыпались от летаргического сна.
Солнце молчала и почти не выходила из комнаты, боясь оставить Юнону. Какая-то ментальная связь сроднила их.
Сиаму так и не удалось выведать, что же произошло. Солнце каждый раз отворачивалась в сторону, а глаза поблескивали от скопившейся влаги.
Юноне становилось хуже. Внешне не было ничего болезненного, кроме синяков и бледноватого цвета кожи. Но она сгорала на глазах и походила уже больше на сомнамбулу. Почти не поднимала головы. Не было сил. Казалось, она уже и не осознавала толком, где находится. Начался бред. Тело пылало жаром. Сиам проклинал свою бумажку за то, что она не научила лечить.
На утро Юнона не проснулась. Солнце сидела на кровати возле умершей и тихо всхлипывала, когда зашел Сиам.
– Он ударил меня и изнасиловал ее. Жестоко изнасиловал! Много раз!
Побледневший Сиам застыл в дверях. Во рту пересохло.
Это сероватое тело. Недвижимое. Мертвое. Вчера бывшее Юноной.
Слезы не шли, но странное чувство наполнило грудь. Ужасно сдавливало сердце.
Мы вдвоем. Из шестерых двое. Где все остальные?
Он подошел к кровати и присел на краешек.
Долго они просидели так. Молчали. Солнце держала руку умершей.
– Хорошая была, – неловко бросил он.
– Да, – сипло ответила она.
Тело похоронили рядом с Гаем. Такой же темный холмик на окраине поляны. Двое постояли над ним. Без слов. Каждый снова думал о чем-то своем.
Весь оставшийся день прошел в безмолвии. Никто не изъявлял желания его нарушать. Разве что перед сном пожелали друг другу доброй ночи. По людской привычке.
На следующий день Сиам проснулся со странным чувством. Казалось, все это было сном. Позабытое ощущение. Оно ушло на второй или третий день. Но сейчас это опять было оно. Сиам боялся встать с кровати и осознать, что это не кошмар. Он лежал и слушал тишину. Отдаленный звон. Гул кровотока в ушах все усиливался.
Невыносимо.
Он медленно поднял голову и увидел знакомый туман, покрывающий кроны деревьев. Соседняя кровать пустовала.
Не сон.
Сиам присел на кровати и протер глаза. Почти сразу встал и спустился к раковине. Умылся. Солнца не было. Никого не было. Он покрутил головой, прислушиваясь. Ни малейшего звука.
Медленно направился к крыльцу. Она сидела на ступеньках.
– Доброе утро.
– Доброе.
Он присел рядом. Скрипнула ступень.
– Погода дрянь.
– Ага.
Ни малейшего звука.
– Прогуляемся?
Нам обоим надо проветриться.
Солнце раздумывала пару секунд, а потом поднялась на ноги.
Они снова направились в лес. Сиам шел первым и раздвигал тонкие ветки в стороны. Внезапно кусты поредели, показался пролесок. Сухой. Сквозь хилые кроны и белесый туман упорно просачивались лучи. Крохотная полянка была похожа на островок в океане. Солнце внезапно оживилась. Присела, сорвала плоскую травинку и принюхалась.
– Пахнет.
Показалась нервная улыбка.
– Что пахнет?
– Цветок. Понюхай.
– Какой цветок?
Она протянула тоненький подсохший стебелек. Он взял его и в растерянности уставился на девушку.
– Цветов никогда не нюхал?