— Я не останусь дольше нужного, мама, — спокойно ответил Баки. — Я дал обет, когда думал, что уже вот-вот умру. Он вытащил меня из той горы трупов, в которую превратились наши отряды, и выходил. Я должен ему жизнь.
Баки ждал, что воцарившаяся тишина прервётся уговорами матери, но леди Виннифред, сжав губы в тонкую линию, лишь шумно выдохнула.
— Хорошо. Пойдём, я проведу тебя. Я не могла оставить его тут. Но он в надёжном месте, в тепле и накормлен. Леди Роана бегает к нему постоянно, хоть Джон и предупредил не ходить. Да разве кто за этой девчонкой уследит?
— Леди Роана? — переспросил Баки, поддерживая мать за руку, пока та медленно спускалась по временной лестнице.
— Жена Джона. Милое дитя. Он привёз её откуда-то из земель на восток от наших. Чем-то похожа на мальчишку-друида. Такая же светлоглазая и беловолосая. Мы сыграли свадьбу перед Самхейном — то была воля твоего отца.
Баки кивнул, принимая ответ. И, пока они шли из чертога на улицу, по запутанным витым проходам между построек куда-то в сторону ристалища и казарм, Баки решился задать главный вопрос:
— Зачем вы заставили меня вернуться?
Леди Виннифред остановилась и обернулась, и лицо её было сурово, что Баки казалось, сейчас она как в детстве отругает его за случайно испорченный выстрелом из лука вышитый гобелен. Но тут её взгляд смягчился, она протянула руку и погладила Баки по заросшей щетиной щеке, по подбородку с отцовской ямочкой.
— Потому что мы не верили, что ты жив, и должны были убедиться. Потому что мы соскучились. Потому что я люблю тебя, сын. Для меня этих причин достаточно, и если для этого надо было привезти сюда мальчишку-друида из Дал Риады, то именно это мы и сделали. С ним всё в порядке. Поверь, эта затея стоила того, чтобы увидеть тебя снова дома, Баки. Об остальном поговорим после трапезы.
И она величественно ступила дальше, заставляя его двигаться следом. Они прошли мимо стойл, где Джек с парнишкой-грумом управлялись с вернувшимися лошадьми. Джек позаботился о Хмаге, на время заперев её в пустом стойле и наградив корытом с требухой, оставшейся от свежевания барана. Дальше располагались только лекарня, казармы и ристалище. После них — лишь высокие колья забора, опоясанного деревянными приступками и лесенками для лучников. Баки ещё хотел спросить мать, чего так опасается Джон, что затеял такие серьёзные укрепления, но не успел — они остановились у небольшой деревянной хижины с окошком, затянутым бычьим пузырём. Ни замка, ни засова тут не было. Леди Виннифред учтиво постучала в дверь и, не дожидаясь разрешения, вошла.
Тут было сумрачно и густо пахло травами — пучки висели повсюду: на стенах, балках, свисали на крючьях с потолка. У дальней стены горел небольшой очаг, обрисовывая языками огня причудливые тени. Над ним кипел маленький котелок. Жировой светильник шипел и плевался на грубо сколоченном столе, освещая каменную ступку, в которой Стив раздавливал и смешивал что-то. Рядом с ним сидела светловолосая девочка с волосами такой длинны, что впору кутаться в них, как в плащ. Стив поднял глаза и выронил пестик из руки. Он только посмотрел на него, а в сердце Баки словно медленно вдавили раскалённую спицу — так больно и сладко стало от этого взгляда.
— Мой сын добрался… — начала было леди Виннифред, но Баки прервал её, еле сдерживаясь, чтобы не схватить Стива и не смять в объятии, шагнул ближе:
— Я здесь, Стив. Я приехал за тобой.
Комментарий к 28. Дандарн
Эмм, думаю, ещё пару-тройку глав можно ждать)))
постараюсь на этой неделе февральской добить ^___^
========== 29. Тайны клана Баарнс ==========
Их молчание затянулось, наверное, надолго. Баки не мог больше и слова выговорить, а Стив смотрел на него широко распахнутыми глазами, словно не видел вечность. И столько было в этом взгляде, что леди Виннифред прервала его, посчитав, наверное, исчерпывающим.
— Леди Роана, это мой младший сын Джеймс, брат вашего мужа Джона, — произнесла она за спиной, и Баки очнулся. Перевёл взгляд на девчонку. Конечно, по годам её уже вполне можно было называть девушкой и леди, раз брат взял её в жёны. Но на вид она не слишком-то отличалась от Стива, если бы только не густые, чуть собранные двумя прядями сзади, длинные волосы.
— Добро пожаловать домой, мой лэрд, — тихо прошептала девочка, не поднимая головы.
Она была красива, вот что подумал Баки мимолётно. А ещё очень напугана. И в этом испуге она искренне жалась к Стиву, словно тот мог защитить её.
— Прошу прощения, леди Роана интересуется свойствами трав и отваров на их основе. Думаю, у неё есть способности. Я показываю ей самые основные полезные сочетания, — тихо проговорил Стив, склоняя голову. Он не боялся и чувствовал себя достаточно комфортно, раз заговорил. Но ему совершенно точно не нравилось тут находиться — это Баки понял по затаившемуся холоду в глазах. Его можно было понять. На визит вежливости его пребывание тут не походило. Баки собирался это исправить. Стив не будет сидеть в лекарне, словно раб.
— Леди Роана должна быть в чертоге и учиться тому, как управлять нашим немалым хозяйством, — холодно ответила ему леди Виннифред. И не ясно, на кого она сердилась больше — на Стива или на непослушную девчонку. — Идём, дитя. Не заставляйте меня посылать за вашим мужем.
Роана как-то сжалась и, кивнув, неловко встала с тяжёлой лавки перед столом. Она тепло улыбнулась Стиву, перед тем как выйти на улицу, задев Баки струящимися почти до колен волосами, а леди Виннифред — полой длинного серого шерстяного платья.
— Я останусь, — твёрдо сказал Баки через плечо.
— В чертоге уже накрывают на столы. Не заставляй себя ждать, — леди Виннифред кивнула, бросила нечитаемый взгляд на Стива и вышла, плотно притворив за собой дверь.
Они остались вдвоём — под шипение жировика и тихое потрескивание огня в очаге.
Баки за пару шагов подошёл к Стиву и рухнул на колени, прижимаясь головой к его боку.
— Прости меня… я не думал, что такое может произойти, — тихо сказал он. Только сейчас он почувствовал, как толстые и холодные ледяные нити, опутавшие сердце, медленно растаивают, отпуская тревоги последних дней.
Он вздрогнул, когда Стив очень осторожно и нежно впутал свои пальцы в его волосы, прижимая к себе и поглаживая. Горячая волна прошлась от затылка до самых пальцев ног от этой простой ласки.
— Ты не мог ни знать, ни предотвратить это. За что ты просишь прощения?
— Они напугали тебя? — Баки поднял голову, встречаясь с потеплевшим нежным взглядом.
— Сначала напугали. Но потом вели себя достойно и обращались со мной, как с ценным мастером, нежели как с пленником. Они знали, что я друид. Откуда?
— Тебе ничего не рассказали? — почему-то Баки думал, что Стив знает причины. А ведь объяснять ему что-либо явно никто не видел смысла.
— Сказали только, что везут меня в крепость Баарнсов, и что ты приедешь сюда скоро. Я даже не знал, что ты сын лэрда, — Стив тихо хмыкнул. — Что у тебя целый замок, и лошади, и слуги, и земли. А ты жил со мной в землянке, каждый день набивая живот переваренной пресной кашей.
Баки перехватил руку Стива, сжал её и приложил к щеке, всё так же глядя снизу вверх ему в глаза:
— И жил бы так снова и снова, до скончания мира, — серьёзно проговорил он.
Стив сглотнул под этим взглядом. А после наклонился и робко, словно не было между ними всех этих ночей и дней, прижался своими сухими губами к губам Баки.
Эту пытку Баки выдержать уже не мог. Отпустил руку, обвил ладонью шею, прижимая сильнее, и втолкнул язык в тёплый влажный рот, пробуя на вкус сладковатую слюну. Выпивая, вылизывая, уверяясь — они в порядке, они вместе.
С тихим звуком Стив обмяк, сползая с лавки вниз, к Баки на колени. Такой хрупкий, послушный и нежный, такой сильный… Стив жадно обнял его за шею, Баки уцепился за его бок, стараясь не завалиться, чувствуя, что ещё немного, и в лекарне случится непотребное: его член уже вовсю натягивал складку килта. Он хотел и не хотел этого. Тело ломало оковы и заграждения, желая взять своё, разум приказывал остановиться и дать им обоим прийти в себя после всего, что с ними произошло.
Но Стив решил по-своему. Не размыкая их губ, своенравно прижался ещё теснее, и Баки почувствовал, как его рука уже шарит в складках килта, пытаясь забраться под ткань. Он откинул голову и замычал в сомкнутые губы, когда прохладная, шершавая ладонь сомкнулась на его горячем члене. Если когда-то и были в его жизни удовольствия большие, то это пересилило их все разом.