— Отец всегда устраивал празднества перед походом. И всегда — когда мы возвращались. Не думал, что ещё когда-нибудь это увижу.
— Ты водил людей каждый раз? — удивился Стив.
— До последнего. Наверное, сейчас, здесь, с тобой, я должен чувствовать себя плохо. Но я не чувствую. То, что мы добывали походами, было необходимо нам для жизни. Да, мы убивали и грабили. Но Богиня придумала и оленя, и волка, и почему оленю достаточно травы и зелени, а волку нужно мясо и кровь? Чувствует ли волк вину, убивая оленя? Иногда он не может угнаться за ним, и олень убегает — и волк умирает от голода или ран его острых рогов. Такое тоже случается.
— Иногда, — Стив говорил, следя затуманенным взглядом за то плавными, то быстрыми движениями танцующих девушек, — олень спасает волка.
Баки едва слышно хмыкнул, соглашаясь.
— Получается, что так.
Они ели мясо, передавая друг другу палку и откусывая с неё сочные, жирные куски. Баки то и дело ставил кружку на деревянный поддон телеги и снова брал её — чтобы выпить пенного. Он сам не заметил, как привык быть одноруким, и как больше это не вызывает в нём гнева. Рука — такая малая плата, чтобы найти себя целиком.
Когда первые празднующие потянулись в чертог, Баки взял Стива за руку и, поцеловав в центр ладони, потянул за собой. Тот и не сопротивлялся. Но всё смотрел на то, как играют на арфе и флейте музыканты. Баки привёл его на другой конец, почти под самый частокол ограды. Там, под деревянным покатым навесом, хранилось заготавливаемое на зиму сено для коз и овец.
— Идём? Я любил бывать здесь, когда ещё не было ни частокола, ни этой крыши. Лежишь на срезанных душистых травах и смотришь на небо. Пытаешься что-то разглядеть между насыпанными на это небо звёздами.
Стив медленно пошёл вперёд, неловко забираясь на самый высокий стог. Одуряюще пахло свежескошенной травой, и Баки, пытаясь унять колотящееся сердце, залез за ним следом.
Стив сидел на ещё свежей траве, скрестив ноги, и в темноте, чуть разбавленной светом луны, его лица не было видно.
— Сегодня тоже будем смотреть на звёзды? — спросил он глухо.
Баки, едва подобравшись ближе к нему, поцеловал выставленное голое колено и, улёгшись на спину, стянул с себя лейне, а потом выпутался из килта, расстилая его между собой и Стивом.
— Если ты захочешь, — хрипло ответил он. — Или пускай звёзды смотрят на нас.
Тихо фыркнув, Стив потянул в сторону завязку ворота, развязал поясок и стащил лейне через голову, оставаясь нагим. Его светлая кожа сияла лунным молоком в темноте. Он улёгся на расстеленном для него шерстяном килте, и Баки с замиранием сердца почувствовал тонкие пальцы, зарывшиеся в волосы, растущие у него на груди. Стив гладил его нежно и робко, и Баки было трудно дышать от этой ласки.
— Возьми меня, — тихо прошептал Стив, прижавшись всем телом и дрожа. — Пожалуйста… Возьми.
Баки рывком навис над ним, удерживая себя на локте, и накрыл тело Стива своим. Прижимаясь друг к другу губами, грудью, животами, торчащими налитыми членами, бёдрами, — они подходили идеально. Баки укрывал его собой и оберегал — Стив же под ним благосклонно принимал эту заботу. Баки знал, как бывало, если он не принимал, и не хотел, чтобы это ещё хоть когда-нибудь повторилось. Не нужно было произносить ни слова, чтобы Стив развёл пошире ноги, обхватывая его бёдра. Не нужно было усмирять Баки — он толкнул тело вперёд, внутрь, так медленно и нежно, что Стив даже не зажмурился, сцепясь с ним взглядами. Не нужно было просить, чтобы Баки брал медленно и глубоко — и тот разваливался на куски, как разбитая глиняная кружка, с каждым новым толчком — так сильно и чересчур много он чувствовал. Он целовал глаза Стива — и ощущал соль на своих губах. И чувствовал, как призывно и жадно приподнимаются худые бёдра, вжимаясь в него сильнее.
Баки позволил себе излиться, лишь когда Стив издал глухой протяжный вздох, и между их животами стало влажно и тепло от его семени. И после того провалился в сладкое тёмное марево без сновидений — не размыкая объятия.
========== 33. Сплетенье дорог. Послесловие ==========
Утро выдалось серым и туманным — ночью похолодало, и на травы выпала обильная роса. Чуть поодаль, не рискуя подходить ближе, прямо на дороге сидела Хмага и прядала острыми мохнатыми ушами. Баки стоял рядом со Стивом, придерживая обоих коней под уздцы. Рядом с ними переминалась мать, за ней — Джон с леди Роаной, закутанной в тёплый шерстяной плед. Она почему-то прижимала его к себе в районе живота, и Баки на миг прилип взглядом к тонкой узкой ладошке.
Леди Виннифред, ещё с распущенными волосами, крепко обняла сына.
— Береги себя, милый. И возвращайся. Не важно, когда. Просто возвращайся.
— Если и вернёмся, то вместе, — ответил Баки, отпуская поводья и обнимая в ответ.
— Даже если приведёшь с собой целое племя друидов — всем найдём дело, — улыбнулась та.
Потом отступила ему за спину и неожиданно коротко обняла Стива.
— Отец передавал своё благословение, — напоследок сказала она, а потом пошла в чертог, зябко кутаясь в шерстяной плащ.
— Брат, — Джон подступил ближе, оставляя жену позади себя. — Будь осторожен. Ходят разные слухи, и за Пертширом неспокойно. Гэллы, скотты, кого там только нет. И все смотрят в одну сторону — на Дал Риаду, оставшуюся без своего трусливого короля. Мы как раз на пути, потому и пытаюсь укрепиться как можно лучше, пока они все не повалили туда. Мне кажется, что Дал Риаде давно пора объединиться с пиктами. Может, больше было бы толку, — он мог говорить о делах без остановки, поэтому Баки, благодарно улыбаясь, обнял брата через широкую спину, едва доставая до лопатки.
— Спасибо, Джон. Будем осторожны, насколько это возможно. Береги жену, — он кинул мимолётный тёплый взгляд на леди Роану и, в последний раз хлопнув брата по плечу, отступил к лошадям. — Мы отправляемся.
— Тёрна тебе в зад, — усмехнулся Джон, привычно благословляя. — И твоему друиду того же.
Баки улыбнулся. Повернулся к Стиву и помог ему взобраться на лошадь. Проверил застёжки на всех седельных сумках, коих набралось немало — налегке поехать не получилось. Потом привычно запрыгнул на коня сам.
— Береги клан, — сказал громко. — А мы — в путь. Даст Богиня — ещё свидимся.
Они тронули лошадей, и те медленным шагом пошли в сторону открытых специально для них ворот. Хмага привычно побежала следом. Стив был сонным, но очень собранным, и Баки, смотря на его профиль и прямую спину, не мог не вспоминать вчерашнюю ночь и перестать улыбаться. Его тянуло оглянуться — но он не стал. Он знал, что широкая фигура брата, прикрывая собой тоненькую фигурку жены, стоят позади и смотрят им вслед. Не нужно усложнять и делать ещё больнее. Потому что — да, было больно.
— Я рад, что побывал здесь, — сказал Стив негромко, едва они вышли за ворота и потрусили по единственной дороге вниз с холма. — Что увидел твой дом.
— Я тоже рад. Хоть и не думал, что всё так обернётся. Но теперь… отправляемся домой?
Стив вдруг повернулся к нему, взгляд голубых глаз стал пробирающим.
— Сколько отсюда до моря? — спросил он. Баки смешался, вспомная.
— Около дня пути. Нужно ехать до Пертшира, а потом дальше, на юг.
— Я никогда не видел моря, — сказал он, снова вглядываясь в туманную даль перед собой.
— Едем к морю? — взволнованно спросил Баки, чувствуя, как в груди понемногу разгорается забытый азарт боевого похода, даже если их всего двое, и один из них — лекарь, а второй — безрукий воин с полудикой волчицей. — Я тоже никогда его не видел. Но был в Пертшире и много слышал о большом городе, откуда плывут корабли, и можно добраться на большую землю.
Стив вдохнул утренний воздух, чуть раздув ноздри, и улыбнулся незнакомой воодушевлённой улыбкой. И Баки вдруг отчётливо понял, что их приключения не закончились — они только начинаются. И был готов принять и пройти их все, если вместе, плечом к плечу.
Он не чувствовал страха — только волнение, щекотавшее изнутри при каждом вдохе. И уверенность в чудесах, что встретятся не раз им на пути. Он не боялся.
Пока Стив ехал рядом, смотрел вперёд и улыбался так, как сейчас.