Он не ответил на приветствие, а поманил меня пальцем с таким видом, как будто я не уезжал на месяц, а уходил за хлебом в булочную. Мне сразу же не понравился его вид - радостный и взволнованный - моя интуиция работала лучше, чем рассудок. У меня даже что-то екнуло под ложечкой.
Однако я подошел.
- Гляди! - сказал он.
Я осторожно заглянул в микроскоп, боясь увидеть какое-нибудь новоизобретенное чудовище. В прозрачно-голубоватом круге лежала коричневатая палочка. Она была недвижимая, безобидная на вид, я немного успокоился.
- Видишь палочку?
- Вижу, конечно, - ответил я.
- А ты когда-нибудь такую встречал? Я вновь пригляделся к бактерии. Форма ее показалась мне незнакомой.
- Похожа на палочку пневмонии, - заметил я.
- Это не она.
- Я не говорю, что она. Я говорю - похожа.
- Ничего ты не смыслишь в бактериях, - заявил Тим. - Это совершенно новый вид. Я его вывел сам. Культивировал палочку лягушиного коклюша.
Меня будто кто отпихнул от микроскопа - так быстро я от него отскочил. Нет, вы только подумайте!
- Не бойся! - ухмыльнулся Тим. - Она безвредная. За время культивации потеряла свои ядовитые свойства. Зато приобрела новые. Она теперь питается воздухом.
- Как воздухом?
- Очень просто. Поглощает из воздуха кислород, влагу, еще что-то, я не уточнил, и растет. Даже размножается. Как полагается порядочной бактерии, делится пополам. Да, я вот тебе сейчас покажу - ахнешь!
Не вставая с места, Тим протянул руку, стащил о полки большую стеклянную банку, с притертой крышкой. Он чуть не уронил ее на пол, но вовремя подхватил и поставил передо мной на стол.
Половину банки занимала странная коричневатая масса, очень похожая на плесень. Вид ее показался мне отвратительным.
- Гляди!
Тим поднял крышку.
Пахла эта мерзость еще отвратительней.
- Фу! - невольно откачнулся я.
- Чего - фу?
- Воняет.
- Воняет? - Тим посмотрел на меня презрительно, - Ты медик или кто? Обыкновенный запах, метан, углеводороды - нормальные продукты обмена живой клетки… Воняет! Институтка ты, а не микробиолог.
Конечно, можно было ответить Тиму, чтобы он оставил институток в покое, так как наверняка знал о них меньше, нежели о микробах. Но мне не хотелось лить масло в огонь.
Тим сварливо ожидал возражений.
Я молчал.
- Ладно, - сказал он. - Хоть ты и дерево…
Мне опять удалось промолчать.
- Тогда смотри! - Тим показал на банку. - Внимательно смотри.
Я пригляделся и заметил, что плесень в банке, после того, как Тим открыл крышку, начала вспучиваться, поверхность ее - вначале гладкая - медленно вздувалась бугром, как поднимающееся тесто.
- Растет! - возгласил Тим.
Догадаться было нетрудно.
- Это она?
- Она самая, моя палочка! - похвастался Тим. Он смотрел на противную плесень влюбленным отцовским взглядом. - Видал, как растет… У меня на днях разводки сгорели - в термостате регулятор испортился - все палочки погибли. Я уже думал - ну все - пропала моя культивация. И вдруг нашел одну, живую. Сунул ее в эту банку. Это все от одной бактерии.
- За какое время?
- За какое? - Маркин задумался. - Не помню точно. Суток за двое, кажется.
Двухлитровую банку коричневая плесень заполняла до половины. И это от одной только палочки, длиною каких-то там пять микрон. Закон геометрической прогрессии работал неумолимо… одна палочка… две… четыре… восемь…
Плесень в банке продолжала расти. Бугор ее становился все выше и выше, а запах все резче и омерзительнее… Мне стало не по себе.
- Слушай, Тим! Она сейчас поплывет через край.
- Не поплывет, - Тим смазал края крышки вазелином, для герметичности, и закрыл банку. - Она растет только на воздухе. В закрытом помещении палочка не размножается.
- За каким дьяволом ты ее вывел? Зачем она тебе понадобилась?
- Зачем? - удивился Тим. - Да ни за чем. Просто занялся, от нечего делать. Ты уехал, мне стало скучно, а палочка лягушиного коклюша оказалась под рукой. Я решил поработать над ней, для практики. Занятная получилась бактерия?
- Не очень.
- Брось, это ты по старой памяти все еще о ней плохо думаешь. Палочка - что надо. Размножается как - блеск!
Он небрежно пихнул банку на полку. Она звякнула там о другие банки. Я невольно подумал, что если бы она сейчас разбилась…
- Осторожнее, разведешь заразу по всему дому.
- Не разведу, я аккуратно. (Это Тим говорит об аккуратности!). Чего беспокоишься, я же сказал, что она безвредная. Не веришь?.. Хочешь, я ее сейчас съем?
Когда Тим Маркин хотел что-то доказать, он не особенно разбирался в средствах. Я не сомневался, что ради идиотского опыта он мог проглотить свои палочки и стать их живым рассадником. Для меня вполне достаточно было зрелища коричневой плесени в банке. И кто знает, насколько она безвредна, эта бактерия. Тим Маркин над такими проблемами серьезно не задумывался.