Быстрый рост населения, часто растягивающийся на десятилетия, не был редкостью ни в Азии, ни в Европе раннего Нового времени. Однако его всегда сдерживали, а зачастую и сводили на нет эпидемии, голод, войны и природные катаклизмы. Мальтус открыл эту гениальную закономерность в «Опыте закона о народонаселении», впервые опубликованном в 1798 году. Цикличность численности населения в домодерный период означала, что, по общим оценкам, до 1750 года ни на одном континенте мира ежегодный прирост населения не превышал 0,08 %. И все же в то время, когда Мальтус писал свои работы, Великобритания бросила вызов этой закономерности и продолжала быстро расти в доселе невообразимых масштабах, достигнув пика в 1,6 % годового прироста в первое десятилетие после 1811 года (или 1,8 % для Англии и Уэльса). Этот пик не должен затмевать длительную и устойчивую динамику роста населения: с 1780-х по 1840-е годы ежегодный прирост населения Великобритании не опускался ниже 1 %. Показатели могли быть лучше, но свою негативную лепту внес голод, разразившийся в Ирландии. В период с 1780 по 1900 год темпы роста Англии и Уэльса составляли 1 %. По сути, население удвоилось в течение обеих половин XIX века. К началу XX века население Великобритании было почти в четыре раза больше, чем в середине XVIII века.
Население Великобритании не просто первым вырвалось из мальтузианской ловушки – его рост был не только быстрым, но и устойчивым. Темпы роста были выше, чем у любой другой европейской страны. С 1800 по 1913 год численность англичан выросла в четыре раза, в то время как население России увеличилось в три раза, Италии и Испании – в два раза, а Франции – едва ли на 50 %. Несмотря на то что в 1800 году население Франции было почти вдвое больше английского, к 1900-му оно было численно превзойдено [Livi Bacci 2000]. Занимая всего 5,7 % европейской территории, население Великобритании в процентном отношении к общей численности европейского населения (рост которого носил беспрецедентный характер) выросло с 7,6 % в 1680 году до 15,1 % в 1900 году [Schofield 1994: 60–95; Anderson 1993: 1-71; Schofield, Wrigley 1986]. Рост численности населения Великобритании был не менее впечатляющим по сравнению с ее потенциально крупнейшими соперниками – Китаем и Соединенными Штатами Америки (см. рис. 1). Китай, по которому у нас нет достоверных данных, особенно после 1851 года, продолжал демонстрировать классическую модель раннего Нового времени: его население то возрастало, то шло на спад. Рост стал устойчивым только с конца XIX века. Только население США увеличивалось быстрее – более чем на 3 % в год до 1860-х годов, а затем упало до 2,2 % в первом десятилетии XX века; оно выросло с 3,9 миллиона человек в 1789 году до 23,3 миллиона в 1850-м и 92,4 миллиона к 1910 году. Этот феноменальный приток населения стал возможен отчасти благодаря рабству и иммиграции. Хотя опыт быстрого и устойчивого роста населения был повторен многими обществами в конце XIX века, большинство не испытывало его до XX столетия. Так, если в период с 1750 по 1950 год ежегодный прирост населения в мире составлял всего 0,59 %, то после 1950 года он достиг ошеломляющих 1,75 %[4].
Великобритания стала обществом чужаков не только благодаря быстрому и устойчивому росту населения, но и в силу преобладающей урбанизации. К 1871 году Соединенное Королевство стало первым преимущественно городским обществом в мире [Vries 1984][5].
Рис. 1. Сравнительные темпы роста населения
Источники: [Chen 1973; Durand 1960; Mitchell 1988; Mitchell 2007 (1); U.S. Department 1957].
Ни одно общество в истории человечества не сталкивалось с такими масштабами урбанизации. Франция и США (как и Россия и Япония) достигли 50-процентной урбанизации только в середине XX века, а Китай – только в конце столетия (см. рис. 2). Размеры английских городов, особенно Лондона, оставили позади все остальные: к 1880 году Лондон был самым большим городом мира (он был больше Парижа, Нью-Йорка, Токио, Пекина и Мехико вместе взятых). После этого весь остальной мир стал быстро догонять его. Если в 1750 году в мире было всего три города с населением более 500 тысяч человек, и все они находились в Европе (Лондон, Париж, Константинополь), то к 1900 году насчитывалось 11 городов – шесть в Европе (Берлин, Константинополь [переименованный в Стамбул в 1830 году], Петербург, Лондон, Париж, Вена), три в Северной Америке (Нью-Йорк, Чикаго и Филадельфия), два в Азии (Токио, Калькутта). Столетие спустя в Азии насчитывалось 28 городов с населением более четырех миллионов человек (размер Лондона в 1870-х годах), 11 – в Северной Америке, четыре в Южной Америке и три в Европе[6]. В 1900 году в городах проживало лишь 13 % мирового населения (всего на 4 % больше, чем в 1600 году), но к 1950 году этот показатель вырос до 29 %, а в 2005 году он почти достиг 50 % (как и в Великобритании за полтора века до этого)[7].
6
Данные приводятся по материалам [Mitchell 2007 (1); Mitchell 2007 (2); Mitchell 2007 (3)].