Доктор Сол прислал мне два письма. В одном поздравлял с Новым годом, в другом изливал на меня, какую-то миссионерскую белиберду. На второе письмо я не ответил.
Все эти годы я получал весточки от Хала. Писать он не любил, поэтому просто присылал мне открытки с подписью. Я отвечал тем же. Когда два года назад, грязный и окровавленный, он постучал в мою дверь и попросил о помощи, я ни минуты не колебался. Неделю он отлеживался на моем диване, а потом мы вместе вышли в море.
Появление капитана Рока вывело меня из состояния полной прострации. Всякий раз, когда этот человек возникал в моей жизни, обязательно происходило что-нибудь интересное. Мы долго обсуждали с Халом этот неожиданный визит, но так и не пришли к единому мнению. Капитан считал, что разведчик здесь оказался случайно, например, зашел в тюрьму по своим гнусным секретным делам, я же считал, что Рок специально разыскивал нас.
Прошло еще два дня. Жизнь в камере становилась невыносимой. В дальнем походе нетрудно мириться с недостатками друг друга. На корабле всегда есть возможность, хотя бы не на долго, закрыться в собственной каюте. Но здесь, в четырех стенах, совершенно некуда было деваться от недовольного ворчания Хала и бесконечных жалоб на отсутствие табака и выпивки. К тому же, не особенно аккуратный от природы, капитан пренебрегал элементарными средствами гигиены, поэтому я даже обрадовался, когда нас обоих вызвали на допрос. Визит к следователю был единственной возможностью глотнуть свежего воздуха.
Конвоир открыл решетку и провел нас на второй этаж. Охрана была усилена, в коридоре дежурили вооруженные стражники, но в любом случае, о побеге мы не думали. Нас провели в комнату следователя и оставили одних. Хал сразу прошел к столу, взял из пепельницы окурок и закурил.
- Перестаньте, капитан, - сказал я, - это отвратительно.
- Бросьте, Бур, - ответил он, жадно затягиваясь, - бесчеловечно держать курящего человека без табака. Я воспринимаю это, как пытку, как ущемление личных прав и свобод. К тому же я не брезглив.
Минут через пять открылась дверь и в комнату вошел капитан Рок. На нем было все то же, видавшее виды, потертое пальто, шляпу он держал в руке. Сейчас, при дневном свете, мне удалось лучше рассмотреть старого знакомого, разведчик полысел и казалось стал меньше ростом.
- Добрый день, господа, - сказал он.
- Здравствуйте, Рок. Рады Вас видеть, - ответил я за двоих.
- Долго говорить не будем, - сказал капитан, - как Вы здесь оказались я знаю. Вы понимаете, чем эта история может для Вас закончится?
- Понимаем, - сказал я.
- Хорошо, - Рок достал из кармана какую-то бумагу и сунул мне под нос, - подпишите это. Только быстро, времени на раздумья у Вас нет.
Терять нам с Халом было нечего, поэтому я взял перо, обмакнул его в чернильницу и, не глядя, подписал документ. Хал сделал тоже самое.
Рок сразу свернул бумагу и убрал в карман.
Через несколько минут вошел следователь. Казалось, он совсем не обрадовался присутствию Рока, не поздоровался и недовольно поджал губы.
- Итак, господа, - сказал он, обращаясь к нам с капитаном, - я считаю, что Вы обычные контрабандисты, о чем составлена соответствующая бумага. Я буду рекомендовать суду отправить Вас на каторжные работы сроком на 12 лет, в виду особой опасности Вашего груза.
Чиновник на мгновение замолчал и обвел нас суровым взглядом.
- Вот этот господин, - следователь указал на Рока, - утверждает, что на самом деле Вы секретные агенты, которые под видом контрабандистов участвовали в операции. Вот только никаких доказательств он привести не может. Итак, скажите по совести, Вы действительно агенты?
- Да, - соврал я.
- А, Вы, - спросил он у Хала.
- Разумеется.
- Значит мне стоит поверить Вам на слово? - следователь усмехнулся.
Он явно издевался над нами. В этом не было ничего удивительного, для него мы обычные арестанты, контрабандисты, пойманные с поличным, но Рок совсем другое дело. Никто из военных никогда не позволил бы себе такого тона в присутствии офицера разведки. Сытая жизнь без войны создавала у обывателя иллюзию прочного мира, в котором все понятно, незыблемо и предсказуемо. Репрессии, жесткий контроль секретных служб и быстрые расправы с саботажниками давно ушли в прошлое. Видимо, следователь считал себя здесь полновластным хозяином. Зная Рока много лет, я догадывался, что заносчивого дознавателя ждет неприятный сюрприз.
- Нет нужды, - резко сказал Рок, достал из кармана, только что подписанную нами бумагу, и протянул ее следователю, - этот документ подтверждает наши слова.
Тот внимательно прочитал соглашение, и даже осмотрел его со всех сторон.
- Странно, - сказал чиновник, - кажется здесь даже чернила еще не высохли. Неужели Вы думаете, что я выпущу из-под стражи закоренелых преступников на основании сомнительной бумажки? Придется отправить официальный запрос.
Рок скрипнул зубами.
- Сколько придется ждать ответ?
Следователь улыбнулся.
- Недели две-три. Но ведь Вашим друзьям, все-равно, некуда спешить.
Для Рока это было уже слишком. Я видел, как капитан побледнел. Он сделал
шаг вперед и, оказавшись вплотную к следователю, неожиданно рявкнул.
- Ты мне спектакли тут будешь разыгрывать, чиновничья морда!?
Хорошо, что прямо за дознавателем стоял стул, потому что, не ожидая такого напора, бедолага отшатнулся и сел.
- Тебе, что надо персональный приказ из адмиралтейства?! Зажрались тут! Заигрались в начальников!
- Позвольте, - попробовал протестовать следователь.
- Молчать! - оборвал его капитан.
- Вот бумага со всеми печатями, - Рок сунул ему под нос документы, - вот мой рапорт и расписка в том, что я, под свою ответственность, забираю этих людей. Хочешь поспорить?! Хочешь посоревноваться в остроумии?!
Дверь приоткрылась, мелькнуло взволнованное лицо дежурного.
- Господин следователь, у Вас все в порядке?
- Дверь закрой, - прорычал Рок, - работает секретная служба!
Следователь сидел совершенно красный, даже уши налились кровью и сверкали словно фонари. Он далеко продвинулся по службе, имел серьезных покровителей и никогда, никому не позволял говорить с собой в таком тоне. К тому же чиновник был около двух метров ростом, а разведчик не доставал ему даже до груди. Но сейчас, этот властный, уверенный в себе мужчина, совершенно растерялся. Впервые в жизни он столкнулся с таким бешенным напором. В его голове, сами собой, всплыли рассказы сослуживцев о том, как свирепствовали во время войны секретные службы. От страха у чиновника свело челюсть и по спине побежали ледяные мурашки.
Рок, какое-то время пожирал несчастного глазами, потом выдохнул и сделал шаг назад.
- Значит так, - уже совершенно другим тоном сказал он, - этих людей я забираю. Вот оформленные бумаги. Прошу выписать пропуск и не чинить препятствий. В противном случае о Вашем поведении будет доложено куда следует.
Дежурный вернул нам, конфискованные при аресте, вещи. Хал даже получил обратно свой револьвер, правда без патронов. Пока мы расписывались в журнале и оформляли документы, Рок поймал извозчика.
Прямо из тюрьмы мы отправились на пристань. Сначала я подумал, что мы сразу сядем на какой-нибудь корабль, но пролетка остановилась у неприметной гостиницы.
- Вам нужно помыться и привести себя в порядок, - сказал Рок, брезгливо морща нос, - на Ваше имя уже заказан номер. Жду Вас через час в ресторане, напротив.
Первым делом Хал побежал за папиросами, а я отправился принять ванну. Гостиница оказалась вполне приличной, хотя, после тюремной камеры, меня бы устроила любая. Лежа в горячей воде, я слышал, как хлопнула дверь, как Хал бродил по номеру и что-то напевал. Пока я мылся, он заказал нам кофе.
В ресторане тихо играл граммофон, официанты скучали, для приличной публики было еще слишком рано. Мы заняли столик в углу, выбрали горячее и напитки. После тюремной баланды слышать запахи, доносящиеся из кухни было невыносимо. Хал заказал такое количество еды, что казалось к нам должна была присоединиться большая компания. Соскучившись по выпивке, он попросил принести дорогой коньяк. Денег у нас с собой было мало, но Рок, опрометчиво, пообещал оплатить счет. Услышав сумму заказа, он досадливо крякнул.