Я согласно кивнул. Мне тоже показалось, что состав группы изменился. Неужели Муки проверяет нас?
По моей просьбе обед нам принесли в траншею. Я не хотел покидать позицию. Вместе с едой, Цоп прислал нам котелок, только что сваренного кофе.
Похоже он перестал на меня злиться. И слава океану, на самом деле у нас не было причин для ссор. После обеда потянулись нескончаемые часы ожидания. Сегодня было не так жарко, как вчера, небо заволокли серые тучи, но дождя не было.
В районе трех часов, из леса выскочил отряд дикарей. Я насчитал 8 всадников. Они промчались вдоль линии укреплений, подбадривая себя громкими криками. На этот раз расстояние было слишком большое даже для карабина Гока. Зут попытался кого-нибудь подстрелить, но промахнулся. Я проводил аборигенов долгим взглядом и неожиданно заметил вдалеке, у леса, солнечный блик. Невооруженным глазом ничего не было видно, но в трубу я сумел разглядеть нескольких всадников. Они стояли неподвижно у самой кромки леса. Лиц на таком расстоянии я различить не мог. У одного из дикарей в руках была подзорная труба, в которую он меня внимательно рассматривал.
Я приказал собираться в путь. Больше здесь делать было нечего. Похоже Муки получил мое послание и принял необходимые меры. Его люди теперь близко не подойдут к нашим укреплениям и нападения на охотников и лесорубов, скорее всего, прекратятся. Сначала я думал, что для того, чтобы вывести его из себя, мне потребуется не меньше месяца, но Муки оказался умнее.
Белый френч был мне больше не нужен, поэтому перед отъездом я переоделся, и зашел попрощаться с Цопом уже в обычной полевой форме.
- До свидания, господин супер-лейтенант-моринер, - сказал я, - мы сейчас уезжаем и больше испытывать Ваше терпение не будем. Думаю, что дикари не станут атаковать Ваши позиции.
- Рад это слышать, - ответил Цоп.
Он выглядел усталым, похоже не спал всю ночь, но был идеально выбрит и подтянут, а белизне его крахмального воротничка могли бы позавидовать столичные щеголи.
- Вы узнали все, что хотели? - спросил он.
- Да. Даже больше того. Надеюсь скоро все закончится и на Ваших обозных перестанут охотиться.
- Очень на это надеюсь.
Мы не стали пожимать на прощание руки.
Когда мы вернулись в город я сразу доложил обо все Року.
- Вы думаете теперь, после всего, что случилось, Муки захочет с Вами встретиться?
- Я в этом уверен.
Рок недоверчиво покачал головой.
- Ну-ну, посмотрим.
Он позвонил в колокольчик и попросил принести кофе.
- Устали мотаться по лагерям? - участливо спросил он.
- Нет, но не откажусь провести ночь в нормальной постели.
Адъютант принес кофейник и чашки.
- Ладно, подождем. Думаю, что Вашу группу пока рано расформировывать, - сказал Рок, - она может нам еще пригодиться.
Домой я пошел пешком. От комендатуры до офицерского клуба было совсем недалеко, всего пять кварталов. После приключений последних дней я чувствовал себя усталым, поездки в экипаже по ухабам и ночевки в блиндаже утомили меня. Хотелось плотно и вкусно поесть, выпить вина и полежать на мягкой кровати с хорошей книгой.
Город жил своей обычной жизнью. Торговцы и покупатели изнывали в лавках от жары, не помогали даже раскрытые настежь окна и двери. По дороге я зашел в табачный магазин купить сигары и спички. Выбор был не богатый, поэтому я сразу указал необходимую марку и расплатился. У меня была крупная купюра и продавец попросил подождать, пока разменяет деньги в соседней лавке. Сквозь пыльное стекло, я видел, как он пересек перекресток и зашел в галантерею.
На другой стороне улицы, на тротуаре, я заметил молодую дикарку с пустой корзиной, которая что-то разглядывала в витрине. На ней было странное одеяние, видимо платье местного покроя. Я попробовал представить такую одежду на Эн и улыбнулся. Что-то во всем этом было, по крайней мере, странное одеяние подчеркивало особенности фигуры и делало дикарку довольно привлекательной.
- Похоже пора посетить бордель, - сказал я вслух и отвернулся от окна.
Скоро продавец вернулся, я забрал покупки и сдачу, и отправился в клуб. Уже заходя в дверь гостиницы, я ненароком оглянулся и опять увидел симпатичную дикарку. Она шла за мной по улице. Видимо нам было по пути.
Вечером ко мне зашел Сол. Он купил по дороге бутылку вина и фрукты. Это было очень кстати, потому что плотно ужинать я не хотел.
Мы поговорили о всяких пустяках, доктор рассказывал о больных и о нравах в лагере охотников. Он много ездил, встречался с представителями разных сословий и мог поведать много интересного.
- Почему Вы мне ничего не рассказываете? - наконец спросил он, - говорят Вы здесь развели бурную деятельность и уже объездили все лагеря в округе.
- Кто это говорит? - с улыбкой поинтересовался я.
- Многие, - ответил доктор, - на местное общество Вы произвели неизгладимое впечатление.
- Вот как?
- Большинство офицеров считают, что Вы со странностями. Извините.
Я рассмеялся и подошел к окну, чтобы раскурить сигару. На улице стемнело. Одинокий фонарь на перекрестке почти не давал света. Мне показалось, что в тени дома напротив кто-то стоит.
- Так и не скажете зачем ездили в лагерь и на границу? - спросил доктор.
Неожиданно фонарь мигнул, видимо засорился фитиль, а потом на мгновение ярко вспыхнул, осветив улицу. Прислонившись к стене дома, стояла дикарка, которую я видел сегодня возле магазина. Она смотрела вверх, на мое окно.
- Ничего серьезного, - ответил я, - с инспекцией ездил. Делаю за Рока грязную работу.
Утром я рано встал, позавтракал и отправился в комендатуру. Молодая дикарка не выходила у меня из головы. Почему она следовала за мной по улице, а потом караулила возле клуба? Почему девушка оказалась одна в центре города в ночное время? Мне казалось, что аборигены допускались за ворота только днем. Нарушила ли она, какой-нибудь местный закон или нет? Конечно я мог все придумать и никакой слежки не было. Возможно дикарка жила неподалеку, в доме какого-нибудь офицера, и вечером просто ждала его возле клуба. Вчера там собралось много народа.
В свое время Рок попросил лейтенанта Веса рассказать мне о жизни дикарей. Похоже пришло время воспользоваться его услугами.
На улицах было людно, мамаши и няни вели упирающихся детей в школу, служанки торговались с владельцами палаток и маленьких магазинов, а фермеры развешивали товары на специальных подставках, установленных прямо на мостовой. Навстречу мне попалось несколько аборигенов, мужчин и женщин. Они несли на головах тяжелые корзины с фруктами. По дороге я два раза останавливался и озирался по сторонам. Вчерашней молодой дикарки не было, зато на набережной за мной увязалась, какая-то старуха. Я случайно заметил ее отражение в витрине. Чтобы убедиться наверняка, пришлось задержаться у прилавка с деревянной посудой. Старуха тоже остановилась, уселась прямо на тротуар и сидела, пока я не пошел дальше. Уже у самых дверей комендатуры она куда-то пропала.
В комнате следователей, не смотря на ранний час, было накурено. Вес сидел за столом и что-то печатал на машинке.
- Доброе утро,- сказал я.
- Доброе утро, - он на мгновение прервался, - Вы ко мне?
- Да, хотел поговорить.
- Вы не могли бы подождать пару минут. Мне надо закончить отчет.
- Конечно, - ответил я, сел на стул, стоящий у стены, и огляделся. Стол Веса был завален, какими-то бумагами и коленкоровыми папками. С краю примостился бронзовый подсвечник с коротеньким огарком, стояла грязная чашка, а на стопке чистых листов лежал странного вида нож. Сначала мне показалось, что это обычный сувенир, который используют для разрезания бумаги, но присмотревшись повнимательнее, я сообразил, что передо мной лежит настоящий стилет тонкой работы, возможно кованный местным кузнецом. По крайней мере на островах, я не встречал ножей такой странной формы и подобную насечку видел впервые. Брать его в руки, без разрешения, я постеснялся, но рассмотрел очень внимательно.