Однако, управлять эмоциями Шерлок так и не научился. Сломать сложившиеся с детства стереотипы оказалось необыкновенно трудно. Он все еще считал, что должен бороться, подавлять чувства, ведь они отвлекают, мешают быть гениальным детективом. Но при этом он не готов был идти по головам, пренебрегая чувствами других. Ему совсем не улыбалось становиться послушным орудием, скальпелем в чьих-либо руках. Потому он пытался сопротивляться дурацким планам беспринципного братца. Быть игрушкой Майкрофта — последнее, чего он желал.
— Отчего бы тебе самому не закрутить с этой девицей? — Шерлок против воли обиженно насупился, листая папку с делом Эдена.
Графу, как оказалось, сорок два года, вдовец, детей нет. Из владений остался лишь неотделимый от титула замок Эден-корт с большим парком. Из родственников: родная сестра и троюродные кузены, которые получат титул, если граф не позаботится оставить наследников. С фотографии на первой странице досье смотрел разочарованным взглядом довольно красивый мужчина. Благородные черты немного отяжелели от злоупотребления алкоголем, как определил Шерлок.
— Может, потому что я слегка староват и лысоват для такой прекрасной юной леди? — улыбнулся Майкрофт, небрежно выудив фото, из лежащей перед ним папки, кинул его брату через стол. — Не переживай, эта девушка — не представительница «золотой молодежи». Она образована, скромна и тебе не придется таскаться за ней по модным ночным клубам, — улыбка Майкрофта достигла максимума злорадства, давая Шерлоку надежду, что брат сейчас лопнет от самодовольства. — Если тебя это тревожит, мой милый.
Большая цветная фотография с тихим шорохом скользнула по гладкой лаковой поверхности стола и легла перед Шерлоком, словно призывая оценить по достоинству мягкие, но точеные черты. Серые глаза миндалевидной формы серьезно и прямо смотрели в объектив, в них не было вызова, как не было и робости. Красивые глаза и светлые волосы — фамильная черта, решил гений. Аккуратный носик, высокие скулы, точёная линия подбородка...
Он не собирался сдаваться без боя. Девушка выглядела невинно, слишком юно и, он не мог не признать, очаровательно. Казалось верхом подлости подбираться к предателю-пэру, используя ее как разменную монету. Шерлоку совершенно не улыбалась идея снова становиться коварным соблазнителем, тем более, он сильно сомневался в своей способности привлечь такую девушку хоть чем-то. Бога ради, он на тринадцать лет старше!
Он знал, что нравится представительницам противоположного пола, но, как правило, опытным, уверенным в себе тигрицам, типа Ирэн Адлер. Молоденькие же девицы в ужасе отшатывались, не на шутку напуганные и сбитые с толку фирменной шерлоковской манерой общения, а также его ледяными взглядами. На последние он бывал особенно щедр, когда его что-то бесило. А в девицах бесило многое. Он специально отталкивал этих несносных созданий, всеми способами сторонился дамского общества, избегал даже подруг при каждой возможности. Самому-то себе мог честно признаться, что не любит и не понимает женщин. Да и не желает понимать! Там, где они — прощай логика и тишина.
— Послушай, Майкрофт, это как минимум аморально. Представляю, что скажет Джон... — Шерлок придумал было гневную отповедь, но нетерпеливый жест старшего брата оборвал его излияния.
— Это ты послушай, братишка, — чиновник несколько повысил голос, — кто-то продает секреты страны террористам, на кону жизни тысяч гражданских. И ты мне говоришь о морали? — брови Майкрофта сошлись на переносице, рука беспокойно заскользила по гладкой поверхности стола. — Я верю в тебя, мой мальчик. Ты сможешь по-тихому выяснить вопрос о причастности графа. Ну, а девушка... — он помедлил, высокомерно подняв брови, к нему опять вернулся снисходительно-насмешливый тон, — утешится... Как это обычно бывает с юными особами. У тебя ведь есть опыт... — теперь хозяин странного кабинета откровенно глумился. — А может, ей и утешаться не придется. Ты, братец, в чувствительности порой заходишь так далеко, что вас трудно различить.
У Шерлока зачесались кулаки, но усилием воли он сдержался. Майкрофт нарочно провоцирует, не следует доставлять ему удовольствие, показывая, насколько раздражают такие речи.
— И еще, — тон Майкрофта стал на пару градусов холоднее, — твои друзья, — последнее слово старший Холмс произнес, как название заразной стыдной болезни, — Джон и Мэри, не должны ничего знать об этой операции. Чем меньше людей в курсе, тем надежнее наше положение. Я нарочно назначил встречу здесь — тут можно не опасаться утечки. Пока что информацией владеем только мы двое, пусть так и остается.
На Шерлока взглянул в серьезные и проницательные глаза брата, тот явно ожидал отпора. Но детектив молчал, кусая губы. Он просто не представлял, как будет скрывать все от Уотсонов. Особенно от Мэри, которая, кажется, видит его насквозь. Но также знал, что не собирается впутывать их в эту непредсказуемую шпионскую интригу.
И все-таки соглашаться с Майкрофтом не в его правилах, потому он продолжил протесты, хотя чувствовал: спорить бесполезно, брат все решил. Детектив понимал, придется уступить, но как сдаться? Все в предстоящем деле возмущает и коробит.
— А есть ли другой способ подобраться к этому Уэсли? — спросил он, задумчиво сложил пальцы обеих рук вместе и поднес их к губам. Эта поза всегда помогала сосредоточиться и настраивала Шерлока на рабочий лад.
— Все, что волнует Эдена — лошади и карты. Он вращается в давно сложившемся кружке и большой сноб. И, конечно, он знает тебя, кто ты мне, и сразу насторожится, если ты приблизишься в качестве, скажем, обслуги или нового знакомого. Уверяю, он далеко не идиот. До кабинетной работы в МИ6 он был опытным полевым агентом, — тут опять последовала серия злорадных улыбок, намекающих на превосходство Майкрофта в интеллекте, и Шерлок поспешил отвести глаза, потому что внутренне кипел.
Хозяин кабинета-бункера, естественно, чувствовал возмущение брата, и продолжал, подчеркивая каждое слово, будто тот не в состоянии осмыслить его речь:
— А вот твой серьезный роман с его единственной сестрой, опекуном которой он был, вполне может оправдать ваше знакомство. Он сам захочет встретиться с претендентом на руку родственницы. Тебе останется только произвести положительное впечатление. Уверен, влюбив в себя леди Диану, ты легко добьешься приглашения в их захудалое поместье, где, по проверенным данным, лорд встречается с членами террористических групп под предлогом охоты на дичь.
— Но зачем пэру королевства идти на предательство? — Шерлок запустил пятерню в непокорные кудри, словно желая вырвать их. Сказал и тут же пожалел: понятно и без объяснений — деньги.
— Причина всегда одна и та же, братец, — невесело усмехнулся Майкрофт, понимая, что тот и так уже все понял. — Уэсли в долгах, поместье начало приходить в упадок еще в середине прошлого века при его деде, десятом графе Эдене. Сейчас — это несколько жилых комнат, оборудованных в бывшей лакейской. При гостях открывают гостевое крыло. Поместье и замок, впрочем, вообще его не заботят. Он не старается ничего восстанавливать или хотя бы сохранять. Да это и невозможно с его средствами. Даже просто содержать эти камни в наши дни... — Майкрофт безнадежно махнул рукой. — Все, что его интересует — скачки, охота, собаки. Когда я искал источник утечки, обратил внимание, что крупные суммы денег поступают на счета Эдена именно после охоты в Эден-корте. Где, кстати, любил охотиться еще Карл I, — Шерлок беспокойно заерзал в кресле — если Майкрофт начнет тут блистать энциклопедическими познаниями, он и к утру домой не попадет. Однако, брат продолжил вполне по делу: — Крупные суммы поступают дважды в год — весной и осенью, но деньги не идут графу впрок. Все они остаются у букмекеров. Лорд бьется в долгах, не в силах преодолеть пагубную страсть. Живут они скромно по меркам их окружения.
— Ну, а работа в МИ6? — Шерлок не одобрял потребности некоторых людей просаживать деньги. Сам он никогда не думал о деньгах, они просто имелись или нет, вот и все. Если Джон говорил, что средств на банковской карточке недостаточно, Шерлок брал следующее дело, а доктор сообщал клиенту размер гонорара. Детектив не мог вспомнить даже смутно, заботило ли его когда-нибудь отсутствие денег. Вероятно, удалял подобную скучную информацию.