Но Семён выдержал отцовский взгляд. Это успокоило отца. Он понял, что его сын не способен к такой подлости. Потом продолжил:
— Ты Бердибека знаешь, но учти, тогда он был царевич, теперь хан. Это большая разница. Отдай ему соответствующие почести.
Сын понимающе кивнул.
— А теперь прощевай. Бог даст, свидимся. А если уж нет... то прости, что не так.
Они обнялись.
Под вечер, когда Пожарские садились вечерить, в ворота кто-то постучал.
— Поди узнай! — приказал князь служке.
Тот вернулся запыхавшийся и с порога почти крикнул:
— Княжич Семён.
— Княжич Семён? — переспросил глава семейства, переглядываясь с Дарьей.
Той стало даже не по себе.
— Так проси его, чего стоишь! — внезапно рявкнул князь.
Княжич вошёл лёгкой, гибкой походкой. Был худощав, строен. Князь поднялся навстречу.
— Прошу к столу, княжич. Мы тут как раз вечерим, — добавил он.
— С радостью принимаю, — приложив руку к груди и склонив голову, произнёс он.
— Эй! — повернувшись к двери, крикнул Андрей.
Тотчас на пороге показался служка:
— Кравчиго ко мне. Да бегом!
Кравчий, с лысым черепом и глазами навыкат, появился так быстро, словно ожидал за дверью.
— Слушаю, князь!
— Угости гостя на славу!
Гость с налитым кубком заморского вина поднялся:
— Дозволь, князь, — проговорив, он посмотрел на Андрея.
Князь кивнул.
— Я пришёл повиниться за свой недостойный поступок. Тебе, княжна, — он впервые посмотрел на неё, — приношу своё извинение. не гневайся на меня, не карай. Тебе, князь, — он повернулся к нему, — скажу, бес попутал. Простите. Но... от чистого сердца скажу, завитую я тебе, князь, уж больно хороша у тебя жинка. Береги её! И дай бог вам долгой и счастливой жизни. С праздником! Христос воскресе! — и он залпом осушил кубок.
Обнявшись с князем, они расцеловались.
Допоздна засиделись они. Наконец гость встревожился и стал собираться до дому. Хозяин пошёл провожать гостя. На всякий случай. Лихие люди были везде. За разговорами незаметно дошли и до Семёновых хором. Тут не обошлось и без того: Семён затащил к себе Андрея. Расстались под утро. Теперь Семён решил проводить князя. Тот с трудом согласился на одном условии: до середины нуги. Семён, вздохнув, кивнул, мол, пусть так будет.
А на следующий день Семён не стал дожидаться, когда пройдёт ледоход, двинул с небольшим отрядом на юг. И только Андрей проводил его до Московской заставы. Потому что ему одному он шепнул об этом на ухо.
Глава 6
Иногда история диктует и свои условия. Чтобы в чём-то разобраться, постичь происшедшее, надо перелистать её назад. Сделав это, вы узнаете... Будущий великий князь Литвы, Жмури и Руси Гедимин пока что довольствовался древней столицей Кернова, спрятавшейся за густые леса. Но его деятельная натура не могла найти выхода в этом городишке. И случай помог ему.
Однажды на охоте, переправившись на левый берег Вилиси, среди густых пущ, ему понравилось одно место. Высокий лесистый холм возвышался над окружающим. Взобравшись на его вершину, Гедимин представил себе крепость на возвышенности, ограждённую с востока рекой, что делало построенный замок труднодоступным для врага.
Он топнул ногой: «Здесь будет град!» Так возникла, ставшей Троками, новая столица Литвы. Для многих это было бы гордостью до конца жизни. Но только не для Гедимина. Он начал борьбу за Большую Литву. По-старому литовскому обычаю, перед походом ему надо было задобрить богов. И его путь пролёг к устью реки Дубисси, где было устроено главное языческое святилище. Когда наступило время выбирать места ночёвки, он это поручил своей свите, а сам с копьём в руках решил побродить по округе.
Каково же было его удивление, когда, пройдя несколько сот шагов, он вдруг наткнулся на огромного тура, спокойно пасшегося у подножия горы, впоследствии названной Турской. Зверь настолько был уверен в своей силе, что не обратил внимания на человека. Да и тот сразу не решился броситься на эту громаду. Но охотничий азарт взял своё. Со словами: «А, была, не была!» он ринулся на зверя. Понимая, что от точного удара будет зависеть его жизнь, он собрался, как перед грозным испытанием. Да, его удар оказался удачным, метким. Бык только издал такой рёв, что он потряс землю. Зверь рухнул перед князем. Услышав этот рёв, примчалась перепуганная свита. Увидев поверженного тура, она оцепенела: такого огромного зверя никому из них видеть не приходилось.