– Пожалуй, я рискну выступить в роли ясновидящего.
– Ну что ж, – Анна повернулась к иллюминатору. – Вон он, твой магический кристалл, – и она показала на светлый диск Альтаира. – И что же ты нам нагадаешь, моя милая цыганка?
– Я вижу самый большой приз, какой только возможен, – Пол, не отрываясь, смотрел на ждущую их звезду. – Мы найдем планету земного типа, и на ней будет жизнь. И даже разумные существа.
– Ну, ты загнул! Выбрал самый маловероятный случай, не правда ли?
– В гробу я видал все эти вероятности! Я скажу больше! Мы действительно обнаружим на Альтаире разумных существ… И мне почему-то кажется, что мы и правда торопимся на свидание в Самарре.
– Что это такое? – улыбнулась Анна.
– Ты что, никогда не слышала о свидании в Самарре?
– Touche. Prosit. Grass Gott… Шампанское – просто великолепное.
– Это восточная сказка, – начал Пол. – Рассказывают, что когда-то в Багдаде жил-да-был слуга одного очень богатого человека. А может, дело было в Басре… Так или иначе, но однажды отправился этот слуга на базар за покупками. И надо же было так случиться, что он повстречал там Смерть, которая как-то странно на него посмотрела… Слуга опрометью бросился домой и все рассказал своему хозяину: “Господин, – сказал он, – только что на базаре я встретил Смерть, которая посмотрела на меня так, словно хотела забрать с собой. Одолжи мне своего самого быстрого коня, и к вечеру я уже буду в Самарре. Так я спасусь от Смерти!
– Вполне разумно, – заметила Анна. – За инициативу слуге можно поставить восемь баллов по десятибалльной шкале.
– В этом-то все и дело, – продолжал Пол. – Слуга проявил слишком много инициативы. Богач одолжил ему лошадь, и тот не мешкая поскакал в Самарру. Но через некоторое время богач подумал: “Как это все нелепо! Я потерял отличного слугу. Мне будет его не хватать. Смерть не имела никакого права пугать его. Схожу-ка я на рынок и выскажу этой старухе все, что думаю по этому поводу.
– Noblesse oblige, – снова прервала Пола Анна. – Очень благородно с его стороны.
– Ну так вот… Богач действительно пошел на рынок, нашел там Смерть, и взяв ее за рукав, сказал: “Послушайте, вы, – ну или что-то в этом роде, – чего ради вы до смерти напугали моего слугу?” Подобные слова, похоже, очень развеселили Смерть. “Господин, – ответила она, – я просто недоуменно на него посмотрела”. “Но почему? – воскликнул богач. – он совершенно обычный слуга!” “Я удивилась потому, – пояснила Смерть, – что никак не ожидала увидеть его здесь. Видите ли, у нас с ним сегодня вечером свидание в Самарре”.
– Я всегда знала, что от шампанского бывает шизофрения, – помолчав, вынесла свой вердикт Анна. – Одно мгновение ты словно на седьмом небе, а потом бац! и осталась только головная боль… Во всяком случае мы-то не встречали Смерть на базаре, не правда ли?
– А что, скажешь, нет? – удивился Пол. – Разве это не она смотрела нам в глаза, когда мы летели на околоземную орбиту? И разве мы не ее видели, когда стартовали? И разве не над Смертью мы смеемся, когда в очередной раз ложимся в анабиоз?
– Я не боюсь смерти, – сказала Анна. – Я боюсь боли… и чувства страха…
– Бедная моя. Я веду себя словно призрак на банкете. Черт побери Смерть, шутки ради, запулила в нас метеоритом, к что? Никаких последствий. Видимо, ада просто не слишком ее интересуем, так?
– Мне холодно? – пожаловалась Анна, – К тому же, – продолжала она, – во мне начинают пробуждаться кое-какие сексуальные желания. Пошли-ка лучше в постель,
– Ваши сексуальные желания для меня закон, – улыбнулся Пол, вставая. – Слава Богу, о порядке пока что можно не беспокоиться. Еще целых десять дней до того, как наступит наш черед покрываться инеем.
Анна взяла его за руку.
– Именно от этого на меня и веет холодом, – сказала она. – Но пока у нас еще есть время, пойдем, согрей меня…
На порту “Глории Мунди” только в одной каюте была двухспальная кровать. Ее прозвали – “Каюта молодоженов”. Туда-то они и направились.
Но все то время, что они занимались любовью, мысль о свидании в Самарре не давала Полу покоя.
Он все еще чувствовал во рту привкус шампанского. Как, впрочем, и Анна.
И вкус этот казался им горьким.
10
Он проснулся и понял, что дрожит. Он судорожно осмотрелся, пытаясь понять, где находится Чувство дезориентации быстро прошло.
В углу от установленной на миниатюрном фаллосе Орури маленькой масляной лампы к соломенной крыше тянулась тонкая струйка дыма. Лениво жужжали мухи. Рядом с ним, небрежно положив смуглую руку ему на живот, мирно спала обнаженная темнокожая девушка.
Он посмотрел на ее крохотную ладошку с четырьмя пальцами. На ее лицо, такое ясное и безмятежное. Лицо женщины другого мира, и однако, в центральной Африке оно, наверное, не вызвало бы особого удивления. Но эта безмятежность была ему неприятна. Он потряс ее за плечо.
Потирая сонные глаза, Мюлай Туи села.
– Что угодно моему господину? Ведь девять сестер еще наверняка летают.
– Произнеси мое имя! – потребовал он.
– Поул Мер Ло.
– Нет, не Поул! Скажи Пол.
– Поул.
– Нет. Пол.
– По-ел, – произнесла Мюлай Туи, тщательно выговаривая слова.
Он ударил ее.
– По-ел, – передразнил он. – Нет, не По-ел. Скажи правильно. Пол.
– Поел.
Он снова ударил ее.
– Пол! Пол! Пол! Ну, скажи!
– Полэ, – сквозь слезы проговорила девушка. – Полэ… Мой господин, я стараюсь изо всех сил.
– Значит, недостаточно, – отрезал он. – С какой стати я должен учить ваш язык, когда вы даже имени моего нормально произнести не можете? Скажи Пол!
– Пёл.
– Уже лучше… Пол.
– Пол.
– Очень хорошо. Действительно очень хорошо. Теперь попробуем Пол Мэрлоу.
– Пёл Мер Ло.
Он опять ударил ее.
– Слушай меня внимательно. Пол Мэрлоу.
– Пёл Мах Ло.
– Пол Мэрлоу.
– Пол Мах Ло.
– Пол Мэрлоу!
– Пол… Мэрлоу… – к этому времени Мюлай Туи уже сама не понимала, что говорит.
– Получилось! – воскликнул он. – Теперь верно. Меня зовут именно так. Ты будешь называть меня Полом. Понятно?
– Да, господин.
– Да, Пол.
– Да, Пол, – послушно повторила Мюлай Туи, вытирая слезы с лица.
– Понимаешь, – бормотал он, – это очень важно. Очень. Каждый человек должен сохранять свое имя, как ты думаешь?
– Да, господин.
Он замахнулся.
– Да, Пол, – быстро поправилась она и, подумав, нерешительно спросила. – Мой господин не одержим бесами?
Он засмеялся, но этот смех оказался недолгим. Слезы заструились по его лицу.
– Да, Мюлай Туи. Я и вправду одержим бесами. И мне кажется, что они будут преследовать меня до конца жизни…
Мюлай Туи прижала его к своей груди, укачивая, словно маленького ребенка.
– О господин мой, Пол, – прошептала она, – большая печаль живет в твоем сердце. Она шипит, как вода, попавшая на раскаленные угли. Лучше убей меня или прогони прочь, но только не дай мне видеть такое горе у человека, которому мне не суждено принести первый дар Орури.
– Что за первый дар Орури?
– Ребенок, – просто ответила девушка.
Он подскочил будто ужаленный.
– Откуда ты знаешь, что у нас с тобой не может быть детей?
– Господин… Пол… Ты любил меня много-много раз.
– Ну, и?..
– С тех пор, как я покинула Храм Веселья и больше не нойя, я перестала носить шиво. Пол, ты любил меня много раз. Если бы ты был как все байани, то сейчас я бы уже носила в себе плод нашей любви. Но я не располнела, я все такая же стройная. Значит, Орури не хочет благословить нас своим даром… Я согрешила, мой господин… Не знаю как, но согрешила… Наверно, если бы на моем месте была другая…
Он смотрел на нее, пораженный до самых глубин своей души. Словно пелена спала у него с глаз; на какой-то миг он почувствовал в Мюлай Туи мудрость большую, чем та, что он сможет когда-либо постичь.