— Это связано с воспоминаниями, которые вы стерли из нашей памяти?
— Да.
Я подумала о безликом юноше.
— Прошу, верните мои воспоминания.
— Не могу, — Томико печально улыбнулась. — Это были не только твои воспоминания. Каждая запись о том мальчике была стерта, даже записи в дневнике Марии Акизуки. Случай был ужасным, и мы боялись, что воспоминания о нем нарушат разумы жителей и устроят эффект домино, который приведет к дальнейшим трагедиям…
Она помрачнела на миг.
— Может, ты бы пережила это. Но, если я верну твои воспоминания, ты не сможешь скрыть это от своих друзей. И все узнают.
— Но…
— Прошу, подумай о моих словах. Сила цепи зависит от ее самого слабого звена. Нам нужно обращать особое внимание на самых слабых.
— Самые слабые?
Томико с сочувствием погладила мою голову.
— Я не шутила, когда сказала, что хочу, чтобы ты превзошла меня. Тогда твои воспоминания будут возвращены.
— Я не смогу занять ваше место.
Каким бы ни был мой индекс личности, я знала, что мне не хватит сил.
— Я тебя понимаю. Я тоже так себя ощущала, но, когда придет время, придется делать то, что нужно. Это можешь сделать только ты. Понимаешь? Помни, что мы должны помешать бесам и демонам кармы появиться снова.
Слова Томико давили грузом на мою грудь.
3
Мамору сбежал из дома в холодный день посреди февраля.
Когда его отец пошел будить его, растопив печь утром, все было в порядке. Но, когда Мамору не спустился на завтрак, он пошел еще раз проверить сына, и комната оказалась пустой.
На столе осталась записка с простой фразой: «Прошу, не ищите меня». Это послание чаще всего оставляли те, кто сбежал, и это было самым глупым.
— Что нам делать? — сказала Мария в слезах, дыхание вырывалось белыми облачками. Ее шапка была в снеге, даже на ее ресницах были снежинки.
Мария и Мамору жили на разных сторонах города, но я знала, что они встречались каждый день и вместе шли в школу. Она устала ждать сегодня и пошла к его дому. Когда она услышала историю от отца Мамору, она пообещала никому не говорить и отправилась ко мне.
— Разве не ясно? Будем его искать.
Я уже отвязала лодку. Если бы Мария прибыла позже, мы бы не пересеклись.
— Заберем Сатору и пойдем по следам Мамору.
— Но разве не будет подозрительно, что первая команда вдруг пропустила уроки?
Хоть Рё технически был в нашей группе, он обычно все время проводил со второй командой. Мария была права. Если мы не появимся, это вызовет много вопросов, и нас приведут отвечать на них.
— Хорошо. Пока что идем в школу. У нас самоподготовка на третьем и четвертом уроке, да? Тогда и убежим.
В субботу уроки были только утром.
— Но мы не успеем до классного часа.
— Потом придумаем объяснение. Хорошо, что с нами будет гений-выдумщик. Мы не сможем пойти на поиски Мамору раньше.
Говорили, зима будет довольно теплой, но в конце января с континента пришел холодный циклон, и температура стала рекордно низкой. Снега было так много прошлой ночью, что город покрыл толстый слой. Я не знала, куда мог убежать Мамору, но на всякий случай сложила в лодку лыжи.
Я прибыла в академию почти перед началом урока и успела сесть на место до того, как Солнечный принц заметил. Он не стал ничего подозревать, когда Мария сказала, что Мамору заболел и остался дома.
На уроке мы учили «Общество и этику». Было ужасно скучно. Мы старались скрыть нетерпение и надеялись, что урок скорее пройдет. Как только прозвенел звонок, мы с Марией отвели Сатору в угол и все рассказали.
Вторым уроком была математика, от которой у меня всегда болела голова. Но теперь в классе было больше трех раздраженных учеников.
И, наконец, наступила долгожданная самоподготовка, где можно было выходить на улицу, если нужно. Мы поспешили из класса и столкнулись с первым препятствием.
— Эй, куда ты собрался? — сказал Рё Сатору, не глядя на меня.
— Разве сейчас не время самоподготовки? — Сатору пожал плечами.
— Потому я и спрашиваю. Мы ведь в одной команде.
— Разве ты обычно не со второй командой? — нетерпеливо сказала Мария.
— Но я все еще в первой команде. И я когда-то давно проводил время с вами. Не знаю, почему мы больше так не делаем… — Рё растерялся от своих сбивчивых мыслей.
— Ладно. Прости, что еще не объяснили, — Сатору похлопал его дружески по спине.
В этом жесте не было ничего большего, было сложно поверить, что они когда-то любили друг друга.
— Мы уже выбрали тему исследования, но тебя не было рядом, так что ты не слышал. Мы хотим наблюдать за узорами кристаллов льда в снежинках.
— Снежинки? Почему? Это детское дело. Я делал так на зимних каникулах, когда был в школе Дружбы.
Хоть Рё дружил с нами с детства, он не ходил в школу Гармонии со мной и Сатору. Они с Мамору были в школе Дружбы.
— Мы следим за изменениями в них, когда мы используем проклятую силу. Мы уже разделили работу. Хочешь посмотреть за школой?
— Что именно вы отслеживаете?
— Сначала смотрим на снежинки через лупу и зарисовываем их узоры. Нужно хотя бы сто для начала. А потом делим их на категории по форме. Мы выбираем несколько узоров и пытаемся сделать таким другой участок снега.
— Но разве снежинки могут менять форму, когда уже сформированы? — с сомнением спросил Рё.
— Вот именно! Это смысл нашего исследования, — быстро ответил Сатору. — Многие твердые тела — некие кристаллы, да? И если мы можем изменить облик водного кристалла, не растопив его, может, удастся менять и другие тела свободнее, чем сейчас.
— Хм… — Рё задумался.
Он не понимал, что Сатору все выдумывал, и попался на крючок. Он не мог быть нам близким другом.
— Ясно. Хочешь, чтобы я проверил за школой?
— Да. А мы посмотрим спереди. О, и когда начнешь исследование, нельзя прерываться. Иначе придется начинать заново.
— Хорошо, — сказал он и ушел.
— Ты такой злой, — но это был мой комплимент от всего сердца.
— Что? Это было лучшее решение.
Мы вышли из школы и отправились к пристани. Ветер жалил части ушей, которые не скрывала шапка. Шел слабый снег.
Сатору нужно было взять инструменты дома. Мы с Марией поплыли к дому Мамору. Воздух был холоднее воды в канале, и вокруг нас поднимался пар. Местами был лед, и приходилось ломать его проклятой силой, кусочки задевали лодку по пути. Мне казалось, что мы ведем ледокол по Северно-ледовитому океану.
— У тебя есть идеи, почему убежал Мамору? — спросила я.
Мария задумалась.
— Не знаю… но он был подавлен в последнее время.
Мне тоже так казалось.
— Почему? Что-то произошло?
— Нет. Думаю, только я и заметила что-то.
— Расскажи.
— Он не мог выполнить задание. Оно должно быть простым для него. Но он — такой пессимист, что сразу думает, что все не получится, что все безнадежно.
— И все?
Он убежал из дома из-за этого?
— Нет, думаю, Солнечный принц отругал его… и я пошутила, что за ним могут прислать нечистого кота. Он побледнел и воспринял это серьезно.
Если это было так, то я была отчасти виновата. Плохой идеей было говорить о детях, пропавших из школы.
Мария и Томико были правы. Мамору был намного слабее меня.
Я вдруг вспомнила то, что заставило волоски на шее стать дыбом.
— Силу цепи определяет самое слабое звено…
— Что? — спросила она с подозрением.
Я сказала, что это пустяки, пока пыталась разобраться в запутанных мыслях в голове. Там мелькнула жуткая мысль, но я не успела ее понять.
Дубовая роща была на западе района. В это время года там все время дул ветер с реки, так что было невыносимо холодно. Когда мы прибыли, от холодного воздуха мое лицо онемело.
Я привязала лодку к столбику, забрала свой рюкзак, надела лыжи, похожие на смесь обычных лыжей и снегоступов.