На нижней стороне лыж были тонкие шипы, которые помогали тормозить, давали возможность идти по ровной земле. Можно было ехать, расставив ноги на ширине плеч, склонившись вперед и толкая себя проклятой силой. Было легко подниматься по холму, и можно было регулировать скорость. А спуск был как на обычных лыжах.
Мария была в обычной обуви и парила в воздухе как призрак.
Когда мы прибыли, мы обошли дом Мамору в поисках следов. Снег хоть в этом помогал.
— Эй, что это?
Я нашла не следы ног, а следы саней. Судя по их ширине, сани были детскими.
— Мамору всегда был плох с санями. Он едва их использовал.
— Похоже, он вырыл санки со времен школы Дружбы. Следы глубокие. Он мог взять с собой вещи.
Убегать на детских санках с сумкой было глупо, но это было в стиле Мамору.
Вскоре лодка Сатору приплыла к нам на огромной скорости.
— Простите, что заставил ждать. В какую сторону идем?
Он уже был с лыжами, и у него они были шире моих, требовали больше сил для использования. Но зато он мог ходить по воде, как водомерка.
Мы пошли за следами санок. Хоть Мамору отправился на три часа раньше нас, он не мог уйти далеко, потому что его санки с грузом не могли двигаться быстро, не теряя равновесие. И если он останавливался, чтобы понять, куда ехать, мог потерять на этом хотя бы час.
Следы начинались за домом и вели по прямой, а потом поворачивали направо и поднимались по небольшому холму.
— Похоже, он пытался найти путь, который обычно не используют, — сказал Сатору.
— Но он даже не стирал следы. Как всегда, — ответила Мария над нами.
— Почему он не использовал каноэ? — спросила я.
Я думала об этом с самого начала. Лодку он знал лучше, она была быстрее, и на ней проще было перемещать багаж.
— Он не хотел, чтобы его увидели?
Скорее всего, так и было. Но это означало еще кое-что. По каналам передвигаться было проще, но и преследовать было проще. Может, Мамору хотел миновать Священный барьер и отправиться в горы.
Снег перестал идти час назад, но теперь начался снова. Мы поспешили по следам. Мы с Сатору ехали по краям от выемок от санок, а Мария следовала за нами, подпрыгивая через сорок или пятьдесят метров. Это было проще, чем парить все время.
— Стойте! — закричала Мария.
Мы остановились.
— Что? — я медленно вернулась назад.
Мария стояла в четырех метрах от следов и глядела на снег.
— Что думаете об этом? — она указала на следы ног.
Длина была правильной, но следы были слишком узкими для человека, медведя или обезьяны. Это напоминало следы зайца. Но они были слишком длинными, и след был один, а зайцы обычно отталкивались обеими лапами. Эти следы были как шаги человека.
— Может, это бакэ-недзуми… — Сатору запыхался и смотрел поверх моего плеча.
— Что им тут делать?
— Откуда я знаю? Может, охотятся?
— Охотятся? — мне стало не по себе, я посмотрела на следы. — Это плохо.
— Почему?
— Присмотрись. Они параллельны следам санок, да?
Я не могла отогнать мысль, что они следовали за Мамору.
Две пары следов вели нас все дальше в глушь. Было сложно разобрать следы из-за свежего снега. Мы добрались до холма, что был довольно высоким.
— На такой склон сложно забраться на детских санках, — изумленно сказал Сатору.
— Я не думала, что он окажется таким бесстрашным.
Или за ним гналось нечто страшное, и он забрался на холм, не думая логично.
Мы поднимались за следами, но ветер сдувал снег со склона, оставляя корку льда. Лыжи скользили, мы почти падали. Если бы не проклятая сила, я бы рухнула вниз головой моментально.
Склон поднимался бесконечно. Долина осталась внизу. Казалось, Мамору хотел подниматься, но деревья преграждали путь. Если он продолжил, ему пришлось подниматься по камням, торчащим из снега. Он забрался далеко, но мог только развернуться, что даже с помощью проклятой силы было опасной затеей. Мамору попал в непростую ситуацию. Он мог только продолжать.
— Эй, я больше не вижу следы санок. А вы? — крикнула я им, остановившись.
Сатору покачал головой.
— Не вижу. Хоть санки были тяжелыми и оставляли до этого следы на льду…
— Я посмотрю сверху, — Мария прыгнула в воздух и поднялась, как шарик.
— Тут следы еще слабо видно, — я обвела линии на льду, стараясь не съехать со склона.
Я ощутила странную текстуру пальцами. Камень. Почти весь он был покрыт, и было сложно понять, что подо льдом было много камня.
Я расчистила участок проклятой силой и увидела тонкую линию, вырезанную в камне.
— Сатору, смотри!
Он повернулся и остановился возле меня.
— Может, это от санок!
Мария опустилась к нам.
— Я не увидела там следы. И, видимо, подниматься дальше нет смысла.
— Мария! Плохо дело!
Она слушала мои объяснения, и ее белое от холода лицо стало краснеть.
— Так Мамору соскользнул и… сорвался?
Мы посмотрели на долину. Мы умудрились подняться так, что дно было в сотне метров под нами. Падение с такой высоты могло убить, даже если ты умело использовал проклятую силу.
— Давайте спустимся и посмотрим. Если он упал, это не значит, что он долетел до дна.
Мы стали спускаться по склону после слов Сатору.
В тридцати метрах ниже земля стала ощущаться иначе под ногами.
— Сугроб!
В земле была яма, и туда насыпался снег.
— Похоже, надежда еще есть. Он мог послужить подушкой и остановить санки.
— Но тут нет следов, — Мария стала отчаянно разгонять снег проклятой силой, словно сорвалась.
— Осторожно. Тебе опасно разделять силу на задачи. Давай это сделаю я, — я остановила ее.
Одним порывом я подняла снег вокруг нас. Сатору отошел от снежинок, летающих в воздухе.
Хоть я предложила помочь Марии, было глупо с моей стороны стоять на скользком склоне без помощи проклятой силы. После пары секунд мне пришлось поддерживать себя проклятой силой.
И Мария закричала, а я остановила ветер.
— Там! Закопан там! — завизжала она.
Она указывала на санки, торчащие из снега.
— Я выкопаю! Ничего не делайте.
Сатору представил большой совок и стал убирать большие объемы снега, сбрасывая их со склона. Когда санки стало видно лучше, мы стали копать руками. Когда раздражающий снег был убран, мы перевернули санки, и вещи на них рассыпались. Но Мамору не было видно.
— Где он? — спросила Мария почти в истерике. — Если его тут нет, то он упал ниже? Нужно помочь ему!
Я молчала, не зная, как ответить. Если бы Мамору успел использовать проклятую силу, то он остановил бы падение тут. Если он упал ниже, то мог лежать без сознания внизу. И шанс на выживание был маленьким.
— Погодите… — спокойно сказал Сатору. — Разве это не странно? Почему санки так идеально закопаны?
От его тона во мне появилась искра надежды.
— Потому что снег их накрыл? — сказала я.
Он медленно покачал головой.
— Снега выпало не так много. Иначе мы бы не прошли по следам так далеко.
— Тогда удар от падающих санок заставил покров снега сдвинуться.
— Но снег не накрыл бы их полностью.
— О чем вы говорите? Мамору тут нет. Какая разница, что случилось с санками!
— Это важно… Это значит, что он в порядке, — сказал Сатору.
Мы затихли от его слов.
— Да?
— Как? — спросили мы с Марией одновременно.
— Есть лишь одна причина, по которой санки закопаны тут, — задумчиво сказал Сатору. — Это сделано намеренно, чтобы никто их не нашел.
— Мамору их спрятал? — с надеждой спросила Мария.
— Или бакэ-недзуми, которые преследовали его…
Куда его забрали бы бакэ-недзуми, закопав санки? Я пыталась придумать возможные места.
Какое-то время мы шли параллельно склону. Я поднялась на небольшой выступ и миновала кусты. Там я нашла тропу, ведущую к вершине.
— Похоже на звериную тропу.
Но там были следы бакэ-недзуми, а еще след от чего-то тяжелого, что они тащили.