НАБЕГ НА УСТАНОВКУ ОРАТЫНЦЕВА
В «набеге» на установку профессора Оратынцева участвовали Баранов, Карцева и двое офицеров спецотряда.
На установке кроме дежурного персонала они никого не застали. Установка была ухожена, оборудование было в рабочем состоянии.
Ничего интересного не обнаружив и поговорив с дежурным механиком, они отправились обратно.
– Что скажете, специалисты?
– Видишь ли, Толя… Установка в полном порядке, включай и работай. Только мы четыре года назад уже на таком старье не работали. Я не знаю, может быть для их работ больше и не надо, хотя и сомнительно.
– Рабочего журнала нет, установить, что же они там делают – нельзя, на каких режимах работают – тоже нельзя…
– Приборы контроля стоят вперемежку – старые, допотопные, и новые, современные. Так эти новые врут – у них точность на три порядка выше, чем устойчивость сигнала установки. Там бы, как минимум, демпферы бы поставить, что ли…
– Верно, Леночка. И еще – ты не обратила внимание, что на задающем блоке заводская пломба не снята? Так этот блок не регулировали с тех пор, как его из цеха выпустили.
– А есть обязательный, регламентный срок проверки и регулировки?
– В том то и дело, что нет. Мы поэтому эти блоки каждую неделю гоняли по тест-программе. И отклонения были приличные.
– Ну, на новых установках мы проверяли реже – раз в месяц, и то уход показателей был небольшим. А у профессора вряд ли сигнал достоверен, хотя может быть ему это и не требуется. Что он делает на установке, когда все работы закрыты?
– Я сегодня попытаюсь разобраться во всем этом. Тем более, Скворцов мне в Москве несколько раз говорил о том, что получаемые от Оратынцева данные страдают неполнотой. Не забыли – завтра общий выезд на установку?
– Штурм начинается… От Умарова ничего нет?
– Шифрограмма об отправке к нам оборудования, а люди приедут через несколько дней.
ШИФРОГРАММА от МАРИ
– Вам шифрограмма, Анатолий Иванович. Вашим шифром.
Суковицина протянула Свиридову листок бумаги с колонками цифр.
– Благодарю.
Он расшифровывал недолго – Мари сообщала, что известного Свиридову человека она известила, что действия его одобрены и что в ближайшее время она направит ему дополнительную информацию.
Свиридов вызвал Гнедаша и Волжанина.
– Давайте работать по Шипуку. Что нового?
– Как мы договорились, лейтенант Четвертаков старательно изображает чурку, и что он не прочь, но боится. Микрофон там поставили, запись наладили.
– Когда лейтенант пойдет к Шипуку?
– Следующий раз только вечером, около восемнадцати часов.
– Я хочу прогуляться туда и постоять за углом, послушать.
– Хорошо, Анатолий Иванович.
ВТОРОЕ ПОСЕЩЕНИЕ ЛАБОРАТОРИИ
Свиридов нашел Оратынцева в одной из комнат лаборатории – в той, где работала Верещатская, любовница профессора.
Они были одни и хотя сидели по разные стороны стола, Свиридов счел нужным войти в сознание женщины. Так и есть, совсем недавно, какие-нибудь двадцать минут назад, Оратынцев, разложив ее на столе, старательно трудился, а женщина в такт ритмичным движениям любовника старательно постанывала. Еще Свиридов узнал, что профессор проинструктировал свою даму насчет соблазнения его, Свиридова, а посему у дамы под халатом ничего надето не было. Правда, это нетрудно было обнаружить и без особых способностей.
– Леонтий Павлович, мне бы не хотелось зря расходовать ваше драгоценное время. Может быть, меня с материалами познакомит кто-нибудь из ваших сотрудников, а уж затем мы с вами побеседуем?
Поскольку это вполне устраивало Оратынцева, он согласился и скоро перед Свиридовым лежала небольшая стопка тоненьких папок.
Оратынцев ушел, а Верещатская принялась за дело.
Надо сказать, что особой фантазией она не обладала, и дальше случайно распахнувшегося халата, глубокого наклона, демонстрирующего ее увесистые груди и прочей ерунды дело не шло. Наконец она исчерпала себя и присела за соседним столом, не забыв раздвинуть полы халата и ноги тоже. Зрелище это было не столько соблазнительное, сколько малопривлекательное – по крайней мере, именно так показалось Свиридову. А мысли его соблазнительницы ничего общего с процессом соблазнения, оказывается, не имели – она думала об очередной встрече с профессором и о том, что он ей при этом подарит.
В тоненьких папочках находились итоговые отчеты по разделам тем, выполняемых в лаборатории. Материал бал подобран не без умысла, и если бы Свиридов плохо знал изучаемые в лаборатории проблемы, ему было бы трудно что-либо понять, кроме громадной важности и насущности описываемых результатов.