Для меня удивительно, что я нравлюсь себе; я никогда не рассматривал это как одну из возможных перспектив своего будущего. Моя с трудом завоеванная удовлетворенность собой отражает простую истину, что внутренний мир часто зависит от внешнего мира. В гностическом Евангелии от Святого Фомы Иисус говорит: «Если вы проявите то, что внутри вас, тогда то, что внутри вас, спасет вас. Если вы не проявите то, что внутри вас, тогда то, что внутри вас, уничтожит вас»[29]. Когда я сталкиваюсь с антигейскими позициями современных религиозных организаций, мне часто хочется, чтобы слова Святого Фомы стали каноническими, потому что его послание обращено ко многим из нас, людей с горизонтальной идентичностью. Хранение гомосексуальности под замком почти разрушило меня, а ее проявление меня почти спасло.
Если мужчины, совершающие убийство, по статистике, как правило, убивают не своих родственников, то почти 40 % убийц-женщин убивают собственных детей[30]. Сообщения о детях, выброшенных в мусорные контейнеры, и перегруженный институт приемной семьи указывают на способность людей отвергать собственное дитя. Как ни странно, ребенка отвергают из-за его внешности как минимум не реже, чем из-за проблем со здоровьем или характером. Родители обычно принимают ребенка с опасным для жизни внутренним дефектом, но не с незначительным видимым дефектом; на более позднем этапе некоторые родители отвергают даже детей с тяжелыми ожоговыми рубцами[31]. Явная инвалидность ребенка оскорбляет самолюбие родителей и нарушает их частную жизнь; каждый может видеть, что ребенок не такой, какого вы хотели, и вам приходится либо принимать выражения сочувствия, либо отстаивать свою собственную гордость. По крайней мере половина детей в США, которых можно усыновить, имеют те или иные недостатки[32]. Однако те дети-инвалиды, которых можно усыновить, – это лишь малая часть всех физически или психически неполноценных детей в стране.
Современная любовь становится все более разнообразной. На протяжении большей части своей истории люди вступали в брак только с представителями противоположного пола, принадлежащими к тем же классу, расе, вероисповеданию и имеющими то же гражданство. Точно так же люди должны были принимать данных им детей, потому что мало что можно было сделать, чтобы выбрать или изменить их. Контроль над рождаемостью и технологии репродукции разорвали связь между сексом и деторождением: половой акт необязательно ведет к рождению ребенка и сегодня не является необходимым условием для его рождения. Исследование эмбрионов до подсадки и расширяющаяся область пренатального тестирования предоставляют родителям доступ к огромному количеству информации, чтобы помочь им решить, стоит ли начинать, продолжать или прерывать беременность. Выбор расширяется с каждым днем. Люди, которые верят в право выбирать здоровых, нормальных детей, прибегают к селективному аборту; люди, для которых неприемлема даже мысль об аборте, прибегают к коммерческой евгенике[33], создавая мир, лишенный разнообразия и уязвимости. Обширная индустрия педиатрической медицины подразумевает, что ответственные родители должны перевоспитать своих детей различными способами, и родители ожидают, что врачи исправят видимые дефекты их детей: введут гормон роста, чтобы сделать низкорослых более высокими, исправят заячью губу, сделают нормальными гениталии с признаками противоположного пола. Эти улучшающие вмешательства – не чисто косметические процедуры, но они и не необходимы для выживания. Они побудили социальных теоретиков, таких как Фрэнсис Фукуяма, говорить о «постчеловеческом будущем», в котором мы уничтожим разнообразие внутри человечества[34].
Но, хотя медицина стремится нас нормализовать, наша социальная реальность остается разнообразной. Клише состоит в том, что современность делает людей более похожими, поскольку племенные головные уборы и сюртуки уступают место футболкам и джинсам. Но на самом деле современность ублажает нас банальной униформой, даже если она позволяет нам стать более свободными в своих желаниях и способах их удовлетворения. Мобильность общества и интернет позволяют любому человеку найти тех, кто разделяет его странности. Ни один закрытый круг французских аристократов или фермеров из Айовы не был теснее, чем эти новые кластеры электронного века. Поскольку граница между болезнью и идентичностью размыта, эти онлайн-опоры жизненно важны для формирования подлинных «я». Современная жизнь во многих отношениях сопровождается одиночеством, но благодаря способности каждого, кто имеет доступ к компьютеру, найти единомышленников никто не будет исключен из социальных отношений. Если физическое или психологическое место вашего рождения вас больше не принимает, можно уехать, переселиться в другой район, город, даже страну. «Вертикальные» семьи, как известно, разрушаются, но «горизонтальные» множатся. Если вы можете понять, кто вы, вы можете найти людей наподобие вас. Социальный прогресс облегчает жизнь с инвалидностью, как медицинский прогресс инвалидность устраняет. В этом слиянии есть что-то трагическое, как в операх, в которых герой понимает, что любит героиню, лишь после ее смерти.
30
Статистика материнского детоубийства приведена на с. 42 книги Джеймса Алана Фокса и Марианны В. Завиц Homicide trends in the United States, 2007, в таблице «Типы убийств по полу, 1976–2005 гг.». См. также статью Стивена Пинкера Why they kill their newborns в New York Times, November 1997.
31
Проблема отказа родителей от детей с видимой инвалидностью обсуждается на сс. 152–154 книги Мейры Вайс Conditional Love: Parents' Attitudes Toward Handicapped Children, 1994. Устаревший, но все еще полезный обзор литературы по семейной адаптации к тяжелым ожоговым рубцам у детей приведен в статье Дейла У. Уайзли, Френка Т. Мейсура и Сэм Б. Морган Psychological aspects of severe burn injuries in children в Health Psychology 2, № 1, Winter 1983.
33
Впервые термин «коммерческая евгеника» встречается у М. Макнотона в статье Ethics and reproduction в American Journal of Obstetrics & Gynecology 162, № 4, April 1990.