Сол 3
Мы ещё год летели домой. Так, будучи в путешествие, мы потеряли семь лет жизни. Расставаясь с командой, я думал только об утраченных шансах стать по-настоящему счастливым. Даже в мире, где всё есть, нельзя добиться полной душевной гармонии. Покидая аэродром, я подумывал, что уже никогда не отправлюсь в столь увлекательное путешествие. Все будущие ощущения будут меркнуть на фоне создания государства на необитаемой планете. Придя домой, я решил многое изменить. Повесил небеса на стену, возле звёзд. Смёл весь мусор, что уже покрылся слоем пыли. Помыл всю посуду, расставил её красиво на столе. Даже помыл полы. Обыденность привела меня в чувство и я лёг на постель. Мысли витали в воздухе, но всё никак не могли собраться воедино в голове. Я провёл в скитаниях немало времени, пока не очнулся в театре. Иногда такое случается с людьми, что только что прибыли с Марса. На сцене находилась одна лишь девушка. Она играла на рояле. Звуки, созданные ею превосходили все услышанные мною прежде. Что-то тихое, мелодичное. Она увлечённо нажимала на клавиши тонкими пальцами, как будто делала что-то обыденное. Я не дослушал концерт до конца, вернулся домой чуть раньше, так как не мог совладеть с чувствами. Её образ не уходил ни днём, ни ночью. Пришло время, я навестил её в театре. Хелена, так её звали. Я говорил с ней совсем немного, но её голос очаровал меня в первую же секунду. Я знал, что влюбился впервые за всю жизнь. Мы встречались у театра каждый день, на протяжении двух месяцев. Я рассказывал ей о своих скитаниях, но больше хотел послушать о ней. Поначалу мне пришлось умолчать о путешествиях, которые я совершил за последние несколько лет, но как только она впервые пришла ко мне в гости, не смог не рассказать. - Хочешь, мы улетим на Марс? На Венеру, куда угодно! Хелена засмеялась. - Ты шутишь? - Нет, - горячо выпалил я, - я только оттуда! - Правда? - Несомненно! Если хочешь, мы можем отправиться туда сейчас же, только я захвачу с собой небо! - Зачем ты берешь с собой небо? Я смеюсь, совсем так же, как она минуту назад. - Какой глупый вопрос! Хелена отрывисто кивает. - Да, конечно. Извини. Я бегу в дом, беру небо и возвращаюсь к Хелене. - Готова к приключению? - Спрашиваю я. - Прямо сейчас? - Конечно! Всё, что нам надо - с собой. Хелена окидывает себя смущённым взглядом. - А как же одежда? - Не волнуйся на счёт этого, ты прекрасно одета! - Но мне нужна сменная одежда, - заявляет девушка. - Не волнуйся, - повторяю я, - она тебе не понадобиться.
Мы отправились тотчас. Вокруг царствовало буйство цветов, сметаемое то водами чистейшего океана, то тут же воспламеняемым огнём. Все звуки этого мира собрались в одном месте, но вместо давления, они лишь вовлекали в некий танец. Звуки, издаваемые людьми, птицами и животными, растениями и водой создавали некую симфонию - песню жизни. В небесах властвовала стихия. Воронки создавались повсеместно, собирая внутрь всё, что находилось вокруг. Вихрь подхватил и нас, и вот, мы внутри урагана. Всё вокруг замерло, словно время остановилось. Звуки смолкли. Вокруг нас вращались различные предметы: старинные часы, стулья, шкафы, комоды и столы. Со шкафов вырывались старые платья, пускающиеся в пляс после долгого тления. Мы кружились в урагане и смеялись, словно маленькие дети. В ту минуту я забыл, какие синие небеса, какие яркие звезды и чему меня учили в школе. Я мог чувствовать только жизнь, как она пульсирует во мне и сверкает всеми цветами радуги. А потом чудо остановились. Мы соскользнули вниз, небесная лестница позволила нам сойти осторожно. Наши ноги коснулись травы, той, что росла у моего дома. - Ох, Лиин, ты был прав. Этот мир... Он, как безграничный космос в переливах цветов и музыки. Он на вкус, как шампанское и от него исходит запах ванили... На её лице застыло мечтательное выражение. Я было готов улыбнуться, но её слова отрезвили меня. Какой запах ванили? Она видела не то, что видел я. Тоска залегла глубоко в сердце. Она какая-то неправильная. Вдохновляют ли её стихотворения Уильяма Йейтса? А если и вдохновляют, то как? Творит ли она грустную музыку? Либо же уважает лишь увеселительные мелодии? - Что с тобой не так, Лиин? Хелена протянула ко мне руку, такую тонкую и бледную. - Если другой не видит, то, что видимо тобой, он всё равно, что слепой. Слёзы навернулись на дивные очи девушки. Она сжала губы, сдерживая обиду внутри. - Но я пошла с тобой! Я видела тот мир, о котором ты говорил! Я открыта для искусства! Я улыбнулся. Это, несомненно, правда, учитывая её веру. - Мне знаком один человек, - тихо начал я, но она всё равно услышала, - его зовут Рик Освальд. Сидя на раскладном стульчике, на Луне он наблюдал за остальными звёздами, молча обратив к ним свой пристальный взгляд. Он не вскакивал, не убегал каждый раз, когда мы наблюдали за восходом, но не потому, что не был впечатлён. Он просто его не видел. Лунные сутки для него длились чуть меньше одного месяца, в тот час, когда наши сутки длились как на Земле, 24 часа. - И что же ты хочешь этим сказать? - Осторожно спросила Хелена. - Мне не нравился Рик, - поспешил объяснить я, - он критиковал молодое искусство, оставленное прежними путешественниками на Луне, разбрасывался вычурными словами. Да, он мне сильно не нравился. Но, - я остановился, чтобы посмотреть на Хелену, она внимательно слушала меня, оценивая историю и когда я смолк, снова сжала губы, но на этот раз от нетерпения. - Продолжай, Лиин. - Так вот, прошло много времени с нашей последней встречи. Покидая Луну, мы перекинулись лишь парой слов, но, знаешь, я никогда не забываю их. Он посоветовал мне определиться, кто я: труха иль человек? Я возразил ему, мол, трухой я уж точно не могу быть, ибо я уважаемый человек. Я - писатель. Он рассмеялся надо мной и мы улетели. Лишь со временем я понял, что был слеп на Луне, что я труха, а он - истинный гений. - А как же вычурные слова? Я улыбнулся. - Не вычурные, Хелена, со временем понял я, а красивые. Других он не знал. Хелена нахмурилась. - Я никогда не слышала его имени. - Это не удивительно. Многие странники страны грёз не находят места в этом мире. Их грёзы тают под ногами грубых людей. Девушка кивнула, давая понять, что ей ясны мои слова. - Но, к чему ты всё это рассказывал? - Ты не поняла? Хелена махнула головой. - Ты - это я. А я - это Рик Освальд. Пройдёт немало времени, прежде, чем ты станешь Риком Освальдом, но, - я улыбнулся, - боюсь меня к тому времени уже не будет. Я встал с пенька, отряхнул брюки от трухи и, не сказав ни слова, отправился восвояси. - Куда ты, Лиин? - Спросила Хелена. Её кожа на ощущение, как лепестки роз. Её пальцы длинные и гибкие, как струны, пальцы пианистки. Её голос, как перезвон колокольчиков, а те секунды, когда она замолкает во время разговора, звучат, как притаившийся ветер. Я верил! Я знал! Знал, что истина в книгах! Хелена беспокойно хмурится. Я беру её за руку и отвечаю, тихо и беспечно: - Далеко.