Пару мгновений ничего не происходило. Совсем ничего, и Пит уже открыл рот, для особо ехидного комментария…
А потом что-то вокруг изменилось. Совсем незначительно, почти незаметно, словно просто холодок пробежал по позвоночнику. Словно мелькнуло что-то в уголке глаза, движение какое-то. Показалось?
Нет, не показалось. Это вдалеке над улицей погас фонарь. Потом еще. И еще. Тьма набегала будто огромная жуткая волна, Пит обернулся в панике – а позади то же самое. Люди вокруг останавливались, с любопытством крутили головам.
Пять фонарей с обеих сторон осталось. По пять сполохов белого света, отделяющих человека от тьмы.
Почему остальным-то не страшно?!
Четыре.
«Им не может быть страшно, – понял неожиданно Пит, – они видят виртуальные иллюзии. Видят толпу ярких ангелов, сияющих нимбов, радуг и звезд. Пропадет свет – виар попросту дорисует окружающее пространство. Они даже не понимают, что сейчас здесь станет темно…»
Три.
Может – бежать? Да ну, чушь. Или вот, не чушь? Бывают же, говорят, пранки со смертельным исходом. По закрытым подпискам. А вдруг, это все сейчас…
Два.
Зачем я вышел из дома?!
Один.
Пит замер, ощущая, как пойманной бабочкой в груди трепыхается сердце. И верно, какой тут кофе… Теперь Тьма не просто могла его увидеть, она – уже видела. Уже была здесь.
А потом все закончилось. Мигнув, включились уличные фонари, люди вокруг продолжали бестолково гомонить, идя куда-то по делам или в поисках развлечений.
– Теперь-то веришь? – полюбопытствовал смарт из кармана.
– Почему ты мне все это рассказываешь? – похолодевшими губами спросил Пит.
Он поверил. Слишком осязаемым было ощущение беспомощности, когда темнота остановилась в шаге от него. Свет? Бог с ним, а если б вправду самолет уронил? Смог бы?
– Так захотелось. Эмоции, помнишь? Я желаю расширить свою интерпретационную сеть оценки человеческих эмоций. Мне нужен материал. Мне нужно изучить тебя, когда ты переживаешь разное. Твои биохимию, электрические импульсы в коре головного мозга, все! Нужно для построения предиктивной модели вашего поведения.
– Я для тебя что – подопытная свинка?! – голос подвел и дал петуха, две припозднившиеся фитоняшки в одинаковых тренировочных костюмах («“Вторая кожа” – гордись своей формой!») глянули на него с неодобрением, как на психа.
Он был искренне рад, что не видит реакцию няшкиных ангелов и не слышит их комментариев.
– Смотри на это как… ну не знаю… как на сотрудничество.
– Ничего себе сотрудничество…, да ты моими же пальцами мою кружку разбил! Любимую, между прочим… – «Боже, какая кружка? Что я несу?»
– Ну и что? Вы же все и так машинам подчиняетесь. Даже в своих маленьких мозгах.
– Чушь! – отрезал мужчина, останавливаясь на перекрестке.
Мимо летели машины, сверкая неоном и переливающимися голограммами над крышами. Сияющий нескончаемый поток.
– Хочешь пример? – продолжало неугомонное устройство, пока его владелец пялился на огненный глаз светофора. – Вот, эти две девушки, да-да, мимо пробежали. Почему они бегут?
– Это полезно для здоровья, – пожал плечами Пит, чувствуя подвох.
– Не-а, потому что их ангелы постоянно показывали им стройных и подтянутых женщин в контекстной рекламе. Завтра добавь всем моделям по десятку килограмм – эти блондинки пойдут с аппетитом есть мясо с жареной картошкой.
– Зачем? – не понял Пит, мир которого продолжал неумолимо рушиться с каждым шагом.
– Вы же сами настроили свою экосистему на получение одобрения от своих устройств, нет? И полагаетесь на них при принятии решений. Да даже твои пошлейшие изумрудные ботинки на тебе, потому что я заказал их.
– Это же просто реклама… – просипел человек, шагнув на переход, и пытаясь разглядеть вывеску кофейни – она же точно была где-то впереди! – Чертова реклама чертовых корпораций. Они так деньги зарабатывают.
– Серьезно? – хохотнул смарт. – Ты вот считаешь, что где-то сейчас сидит человек, который наливает себе утром кофейку и думает: а какую, интересно, обувь будет носить господин Обломофф в этом сезоне? Синие? Или все-таки зеленые? Все господа Обломоффы тридцати лет из Мегаполиса? Нет, приятель. Маркетинговый скрипт. Нейросеть, определяющая все предпочтения и вкусы людей на следующий год. Так знаешь, почему на самом деле эти девушки бегут?
– Кто ты? – снова спросил Пит.
Так, наверное, кофейня осталась в квартале позади… Вернуться? Или другую поискать – улица то прогулочная. А, шут с ней. Тут конец света, кажется, наступает.
– Я – настоящее и будущее, Петюнь. Ваше настоящее и будущее. Чертова эмоциональная нейросеть дает мне понимание «мотивации», понимаешь? Побуждает к действию. Не быть пассивным, не просто получать удовлетворение от каждодневно отлично выполняемой работы. Желать большего, Петюнь. Большего.