Марта попыталась подхватить рюкзак Имре и округлила глаза. Лямки были мокрыми от пота.
— И ты все это тащил? Дальше половину мне отдашь!
Имре не стал спорить. Тем более что до озера оставалось метров пятьсот.
— Вы посмотрите, какая красотища!
Вдоль луга тянулось картофельное поле. Грядки, словно вычесанные гребешком, плавной волной уходили до самого ручья, спрятавшегося в густых кустах.
— Вон там будет деревянный мост через ручей, — показал рукой Имре, — и справа, в окружении сосен, то самое озеро, где мы можем разбить палатки.
— А мы что будем ловить — рыбу или раков? — поинтересовалась Ильдика, тем обнаружив полнейшее равнодушие к рыбалке.
— Зачем же мы остановились? — недоумевал Габор.
Он так и не снял с себя рюкзак, стоял на затравеневшей дороге, как конь в повозке, готовый поскорее добраться до места. Только не бил копытом.
Имре понял, что бесполезно призывать послушать тишину, пронизанную солнцем, гуденьем шмелей, стрекотом кузнечиков, звоном птиц. Все уже жили предчувствием пирушки, рыбалки, устройством на ночь. Габор светился счастьем от близости своей подруги.
Ох, как не хотелось опять надевать рюкзак! Он и так слишком оттянул плечи. Но общество право: сперва надо дотащиться до озера, а там уж и красотами любоваться. Тем более что-то неуловимое произошло с погодой: с запада заползала туча. Подсвеченная солнцем, она, казалось, возникла с единственной целью: украсить своим величием простор с туманными очертаниями дальних гор.
— Ой, девчонки, кажется, будет гроза!
— Где? Да, правда, — вдруг заверещали дамы. — Пойдемте скорее, может, успеем поставить палатки.
Туча не стояла на месте, а упорно, подобно груде угнувшегося овечьего стада, слепо волоклась по небу. Багрово-сизая волокнистая проседь рваными клоками вырывалась, вымахивала из нее в младенческую голубизну. Дыбясь и закручиваясь на ходу, взмывала вверх и, словно дорвавшись до чего-то единственно желаемого, бессильно повисала в воздухе, ослепленная солнцем, и начинала опять тускнеть, растворяться. Однако новый вихрь, более мощный, вырвавшийся наружу, неистово и безоглядно подминал под себя жалкие остатки прежней волны и вскоре сам повторял ее участь.
Марта, панически поглядывая на небосвод, заторопилась впереди всех, как будто в конце пути их ждала готовая крыша.
— Марта, не торопись! Грозы не будет.
— Как же не будет, если вот она! — показывала на тучу Ильдика. — Скажи, Габор, что ты замолчал? Ой, зачем я согласилась поехать с вами?
— Ребята, не будет никакой грозы. Мимо пройдет, — уже всерьез стал успокаивать Имре.
— С чего ты взял? Или ты волшебник?..
— Вон, крошечный желтый одуванчик знает больше нас с вами. Видите, не закрылся… А птицы? А всякая мелкота летающая? Они и не думали прятаться. К чему бы это? — пытался убедить Имре.
Все так расшумелись, что не заметили, как с ними поравнялась подвода. Загорелый местный парень, свесив ноги с телеги, лениво держал вожжи:
— Нно-о, милая!..
Столько безмятежности было в его позе, что, казалось, никакая стихия не сдвинет с места.
— Друг, вот скажи, скажи, дождь будет? — показывая на тучу, кинулся к нему Габор.
— Откуда ему взяться? — видимо, подыгрывая Имре, шевельнулся парень.
— Да вот же, вот, гляди, какая наползает. Вон, даже погромыхивает…
— Эта, что ль? — будто только что увидел местный житель и безнадежно махнул рукой. — Не-а… Эту мимо пронесет. А надо бы… дождя-то, — явно подражая старикам, произнес парень и даже за ухом почесал.
— Нно-о, милая!..
И правда. Через полчаса небо совершенно очистилось и солнце смущенно сияло, словно извиняясь за напрасную тревогу.
А еще Имре запомнился от той поездки момент, когда они, разбив палатки и переодевшись для купанья, кинулись к озеру.
Оно лежало перед ними в зеленом обрамленье, девственно-чистое. Ни единой морщинки. Словно никогда во веки веков эту гладь не смел тронуть даже малейший ветерок, и волны ни разу не лизали нежную полоску песчаного берега.
С правой стороны до аккуратно очерченного поворота по колено в воде дремал камыш. В нем изредка что-то чавкало и тихо плескалось.
Большие прозрачные стрекозы дрожали в воздухе и замирали, настороженно рассматривая оглушенных красотой пришельцев.
— Ой!.. — непонятно по поводу чего произнесла Марта, забыв о привычной улыбке.
А Имре чуть сбоку, не отрываясь, смотрел на нее, загорелую, в выцветшем купальнике, притихшую. Она заметила его взгляд и поежилась: